Предатель
Шрифт:
От этого зрелища он перестал кричать, уставившись на остатки руки в оцепенелом изумленном ужасе.
— У меня нет руки, — произнес он сдавленным шепотом. — Моей чертовой руки нет.
Он попытался дотянуться второй рукой, но это было слишком далеко. Пальцы безрезультатно скрючивались в воздухе, не доставая до блестящей железной ручки рычага. Его трясло от шока и кровопотери, голова кружилась до интоксикации.
— Кида. Кида, я застрял на кресле. Кида, — он повернул голову вбок, вглядываясь в дым. — Кида,
Перед ним оказался ее зад в повседневном сером комбинезоне. Она присела на консоли управления, перед сидящим на троне принцепса Солостином. Он ухмыльнулся, будто пьяный, хотя никогда в жизни не испытывал по отношению к ней ни малейшего желания.
Качающаяся голова Тота билась о подголовник, о железные ребра на том месте, где до катастрофы раполагались поддерживающие подушки. Вся кабина наполовину накренилась вбок, ему было трудно держать голову прямо.
— Кида, — сказал он ее заду. — Кида, я потерял много крови. Я не могу… Я не… Кида. Кида. Кажется, моя рука на полу. Кида. Найди ее, Кида. Прошу.
Она развернулась в тесной кабине «Пса войны», выругалась гораздо злее, чем когда-либо доводилось слышать Тоту, и оставила Солостина на его кресле. Тот не мог ничего толком разглядеть в дыму. Казалось, что принцепс спит.
Кида — которую даже в этих тяжелой ситуации тошнило от того, как Тот бубнит ее имя — потянула за аварийный рычаг возле кресла рулевого. Раздался лязг, щелчок и разочаровывающее посвистывание. Ничего не произошло.
— Чудесно, — произнесла она. — Просто прелестно.
Ее помятое лицо покрывали полосы сажи. Тот смотрел, как она достает табельный пистолет, и тупо гадал, почему она хочет его застрелить. Разумеется, этого не случилось. Тихо извинившись перед духом машины «Сиргалы», она дважды выстрелила, разбив оба магнитных соединения, которые фиксировали башенку на крыше.
— Уходим, — сказала она Тоту.
— Мы разбились, — сообщил он.
— Еще как, — она широко расставила ноги на панели управления, осторожно балансируя, пока накладывала на его искалеченную конечность жгут, который сделала из своих рукавов.
В какой-то момент она заметила его руку на полу, рядом с ботинками. Он был прав, она валялась внизу.
— Пошли. — произнесла она и начала поднимать его.
Шок был ей на руку — он вел себя послушно, хоть и не переставал бормотать.
— Кида, — снова сказал он. — Что со стариком?
— Он мертв, — у нее на глазах не было слез. А если и были, то из-за дыма. Просто дым.
— Кида. Он не умер. Правда же? Кида?
Хороший вопрос. Если нельзя жить с половиной консоли аватарного интерфейса, засевшей в груди, то он наверняка был мертв.
— Его больше нет, Тот. Карабкайся.
Она проталкивала его через башенку, вытаскивая первым.
— Если еще раз назовешь мое имя, спятивший ты ублюдок, я тебя пристрелю.
Внутрь
— Нет!— закричала она, таща его назад одной рукой и нащупывая оружие другой.
— Успокойтесь, модерати Бли, — она узнала бесстрастный голос, напоминающий вокс. — Это я. Всего лишь я.
Она взглянула на тянущиеся бионические руки, которые были выполнены в грубом подражании человеческой мускулатуре, но оттого обладали странной красотой. В открытую башенку свешивались обгоревшие лоскуты красного одеяния.
— Девятый?
— Подтверждение. Это я. Девятый.
— Ты взял Тота?
— Второе и следующее подтверждение.
— Кида, — Тот пускал слюни в респиратор, продолжая лепетать. — Киииида…
— Тихо, — беззлобно велела она. — Поднимай его, Девятый.
— Третье и наиболее уместное подтверждение, — аугметические руки техножреца двинулись вверх. Цилиндры, поршни и малые приводы напряглись, пока он вытаскивал Тота наружу. Она услышала, как модерати еще раз произнес: «Кида», а затем Девятый что-то пробормотал насчет потери крови, радиальной и локтевой артерий. Присев у сгорбленного тела принцепса Солостина, она пальцами закрыла ему глаза .
— Спасибо вам, — сказала она. И спустя секунду уже лезла следом за Тотом.
Девятый поддерживал Тота. Марсианское красное облачение превратилось в лохмотья, он казался голым без кольца сервочерепов, которые обычно усердно кружили вокруг него при помощи антигравитации. Большую часть тела заменяла сегментированная броня, отличавшаяся необыкновенным изяществом и аккуратностью обводов, если сравнивать с толстой обшивкой полевых машинных провидцев. Кида и понятия не имела, что скрытая одеждой аугметика столь искусно сделана.
На Девятом не было капюшона, и была видна выбритая голова с аугметическими узлами и массивным визором на месте глаз. Голосовые связки были заменены на круглого железного скарабея, из крошечного динамика доносился дребезжащий вокс-голос. Все остальное выше уровня шеи выглядело человеческим.
— Принцепс? — напомнил он.
— Погиб.
— Последует процесс оплакивания, включающий траурные и искренние обряды. Идемте, модерати Бли. Нужно выбираться.
Проще сказать, чем сделать. Обычно Кида находилась выше «наземной работы», где пехота сражалась в тени «Сиргалы». Теперь же «Сиргала» пала, и экипаж застрял в самой гуще. Вокруг рухнувшего титана бились и кричали воины в белом и синем. Несколько безмолвных секунд она вообще не была уверена, что делать, или куда бежать. Пистолет в ее руке был бесполезен — против любого из Легионес Астартес он был все равно что игрушка.