Предателей не прощают
Шрифт:
Я смотрю на полупустую стоянку ночного клуба. В прошлый раз здесь не было ни одного свободного места. А теперь — паркуйся где хочешь.
— Нет. Понедельник! Время сочинять и расслабляться.
Егор отстегивает мой ремень безопасности и, обойдя машину, помогает выбраться.
— И кормить тоже будут здесь? — Мысль о репетиции помогает расслабиться. Еще один полет к сцене на стуле я бы, наверное, не пережила.
— Крошка, ты забыла, с кем ты? — Егор двигает вперед мое сиденье и достает большой пакет. — Сегодня продукты
— Лишним или не доехало?
Я совсем как Соня с Ликой заглядываю в пакет и теряю дар речи от удивления.
— А ты точно хочешь знать правду? — Правый уголок губ Егора ползет вверх.
— Ээ… — Смотрю на огромную коробку с японской едой. — Нет!
— Я говорил, что ты умница? — Губы парня касаются моей щеки.
— Ты так много всего говорил, что я не помню.
Мы все еще стоим рядом. Самая интимная дистанция. Неделю назад я чуть не сгорела живьем, оказавшись так близко к его дяде. А с Егором… Все рОвно. Нет и десятой части тех ощущений. Я словно с Соней и Ликой. Или снова в одной машине с Толиком…
— Перестарался, значит. — Взгляд серых глаз гаснет. Кажется, Егор что-то понял. — Надо срочно исправляться.
Он вновь переключается в режим безобидного весельчака и пропускает меня вперед, в клуб.
Несмотря на врожденную топографическую близорукость, в здании я обхожусь без подсказок. Прохожу длинный коридор на первом этаже. Сворачиваю к лестнице. Поднявшись, иду по второму коридору и чуть не выхожу на сцену.
В самый последний момент Егор толкает дверь в ближайшую каморку и за талию притягивает меня к себе.
— Прошу любить и жаловать! Ева! — громко кричит он собравшимся парням и гордо поднимает вверх пакет с суши. — Япошкину еду заказывали?
Как вскоре выясняется, музыканты группы под стать своему солисту. Парни принимают меня как давнюю знакомую. Освобождают место на диване. Находят чистый пластиковый стаканчик и палочки для суши. Шутят, что я стала для них настоящим талисманом.
— Этот мужик прямо после концерта подошел и дал визитку! — поедая маринованный имбирь, рассказывает клавишник.
— Ты бы видел свою рожу в тот момент! — смеется ударник.
— А типа тебя часто такие чуваки приглашают! — вступается за клавишника басист.
— Раньше только отшивали! — скалится ударник.
— Как и всех нас! Пока эта девочка не посидела на сцене, — шлет воздушный поцелуй клавишник.
— Ева у нас золото! И все равно… Пока не каркаем! — осекает всех Егор. — Вначале прослушивание, потом треп!
Он подмигивает мне и разливает по стаканчикам шампанское.
— Так вас зовут в какое-то шоу? — пытаюсь выяснить хоть что-то.
— Детка, это такой шанс… — Егор залпом, как воду, выпивает свое шампанское. — Ради него каждый из нас отдаст все, не задумываясь.
Снова никакой ясности.
За веселыми разговорами, подколками и рассказами о первых выступлениях я не замечаю, как проходит целый час.
Когда решаю попрощаться со всеми и попросить Егора отвезти меня в хостел, ударник вдруг вспоминает, что группа не отрепетировала последнюю песню. И мы все вместе перемещаемся на сцену.
— Сейчас быстро обкатаем, и я в твоем распоряжении, — многозначительно шепчет Егор.
— Мне бы услуги такси, — осаживаю его, пока этот выдумщик не раскатал свою губу на что-то большее.
— Жестокая! — с показной обидой хмыкает он.
— Зато честная. — Передаю микрофон и пытаюсь сбежать в темный зрительный зал.
С первым все проходит гладко — Егор устанавливает микрофон на стойку. А вот моя попытка улизнуть заканчивается провалом.
Под веселый свист музыкантов, этот наглец дает мне тетрадку с песнями и устанавливает дополнительный микрофон.
— Давай, крошка, принеси нам еще немного удачи! Пусть эта песня станет хитом! — Из-за спины доносится голос клавишника.
Не представляю, на что рассчитывают ребята. Но отказать им после такого ужина — настоящее преступление.
— Берегите ваши уши! — шучу я, оглядываясь назад, и делаю глубокий вдох.
С песней Егора все складывается так же, как и с ним самим. Мне не нужно рвать связки, брать высокие ноты, да и вообще напрягаться. Пропустив первый куплет, я легко подключаюсь на припеве, а потом уже не замолкаю до последней строчки.
Чужой текст ложится на душу как свой собственный. Кураж от того, как звучит наш дуэт, лишает остатков скромности. Мне до покалывания в кончиках пальцев не хватает клавиш, но голос звучит чисто. А восторженные взгляды парней заставляют выкладываться все сильнее.
Когда стихает последний аккорд, все дружно начинают аплодировать.
— Вау, девочка, да ты находка! — первым произносит басист и издает такой свист, что у меня на мгновение закладывает уши.
— Я никогда не слышал вживую такого крутого женского голоса, — поддерживает его ударник. — Адель, мать твою!
— Можно будет на каком-нибудь концерте выпустить Еву перед нами. На разогреве! Публика любит симпатичных девчонок, а у нее еще и вокал! — тут же предлагает клавишник.
— Моя малышка! — рука Егора ложится на мою талию. — Ты талант!
Он поворачивается лицом к залу. Освещение над ним выключено, потому нереально рассмотреть, куда именно смотрит.
— Лео, ты слышал, как моя девочка поёт?! — кричит он громче, чем недавно свистел басист.
От неожиданности я вздрагиваю и чуть не роняю микрофон на пол. За время репетиции ни одна живая душа не намекнула, что в зале посторонний. Мы шутили и пели так, словно все лишь для себя. А теперь…