Предательство
Шрифт:
А Клут? Элисса догадывалась, что сокол является для Тора примерно тем же, чем Саксен — для неё самой: защитник, присланный, чтобы оберегать его. Что ещё могло превратить человека в птицу, если не какое-то могучее волшебство?
Её размышления нарушил некто в маске волка, улыбающегося до ушей. Волк приглашал её танцевать, а в ночь Кзаббы отказываться от приглашения запрещено. Элисса позволила отвести себя к одной из жаровен и вскоре закружилась в вихре неистовой пляски теней. Её кавалер, пытаясь перекричать гомон, сообщил, что у него есть своя лавка на Илдагардском базаре. Он торгует сластями.
Но эти звери пока не появлялись. Элисса станцевала ещё два тура клеффинго. Страх не покидал её, но ничего страшного не происходило. Наконец освободившись, она бросилась обратно к воротам, в тень… и тут кто-то схватил её сзади за талию. Чудом сдержав вопль ужаса, девушка обернулась и увидела над собой маску кабана.
— Как насчёт танца вокруг костров? — спросил Тор. Элисса с облегчением выдохнула и рассмеялась, но тут появилась Добродетельная Девственница, и чудо развеялось.
— Как я вижу, нынче вы уже обнимаетесь?
В голосе Ксантии звенела ненависть — по крайней мере, так показалось Элиссе, которая хорошо знала эти нотки. Во имя Света, что случилось? Кажется, ещё вчера они были подругами!
— Привет, Ксантия, — Тор был сама любезность. — Как вечер?
— Вы обещали мне танец, почтенный Свин, — последнее слово прозвучало, как оскорбление.
— Танцуйте сколько душе угодно, — бросила Элисса. — Мне всё равно. Я устала и хочу пить. Где-то здесь была простая ключевая вода.
К её удивлению, Тор не стал возражать.
— Извини, Элисса. Но такой девушке нельзя отказать, — сказал он, пустив в ход все своё обаяние.
Элисса заметила, как глаза в прорезях маски округлились. Да она не верит своим ушам… Ксантия, всегда такая смелая и напористая, вдруг сникла и оробела. Элисса отвернулась, чтобы не сказать что-нибудь такое, о чём в дальнейшем пожалеет.
— Очень рада, Тор, — проворковала Ксантия.
— Взаимно, — голос Тора был слаще мёда. — Встретимся вон у той жаровни, у ворот. Я достану своей провожатой кружку воды и тут же вернусь к тебе. Если поспешишь, то займёшь для нас хорошее место. Я предпочитаю танцевать клеффинго в первых рядах. Думаю, ты тоже?
Лицо Ксантии по-прежнему скрывала маска, но можно было разглядеть, как девушка прищурились.
— Конечно. Значит, сразу вернёшься?
— Клянусь. Только исполню долг вежливости. Не хочу разочаровать моего короля.
Ксантии ничего не оставалось, кроме как идти к воротам. Но едва она, передёрнув хрупкими плечиками, отвернулась, Тор схватил Элиссу за локоть и усадил в тени на старый пень, который оказался рядом.
— Жди здесь.
Через миг он уже стоял возле длинных столов с кувшином воды. В Академии был свой колодец, и вода из него славилась удивительной чистотой.
Вернулся Тор и в самом деле быстро и вручил Элиссе кружку. Прежде, чем девушка поняла, что происходит, маска соскользнула на затылок, пальцы Тора коснулись её переносицы, и мир наполнился красками, звуками и запахами. Сняв архалит, Тор снова закрыл Элиссе лицо — прежде, чем она успела сказать хоть слово. Никто ничего не заметил. Ловкости
«Вот так лучше — верно?»
Элисса наслаждалась знакомым чувством соприкосновения разумов, и для неё было неважно, что Тор удалялся, даже не оглядываясь.
«Никто ничего не заподозрит: маска скрывает истину. Держись как ни в чём не бывало и не обрывай нить. Нам надо будет время от времени переговариваться».
«Давай быстрее, — отозвалась Элисса. — Танцуй и помни, кому ты обещан».
Однако её радость была уже омрачена: в толпе мелькнула пурпурная шёлковая лента. Это был не Гот, но Инквизитор мог находиться где-то рядом.
«Вижу. Не бойся, Гота здесь нет. Постарайся сохранять спокойствие, любовь моя. Если будешь делать то, что тебе несвойственно, на тебя станут обращать внимание, а нам это совсем не нужно».
Элисса увидела, как Тор приобнял Ксантию и что-то сказал ей. Девушка засмеялась, кокетливо склонила голову набок. Загрохотали барабаны, приглашая пары встать в ряд. Вот и отлично, с некоторым злорадством подумала Элисса. В таком шуме не поболтаешь. Словно в ответ на эти мысли, у неё в голове снова зазвучал голос Тора.
«Пока я ублажаю Ксантию, под любым предлогом спустись в подземелье. Поторопись. В тайнике, где ты нашла книги, лежит маска. Я сдвинул камни, так что никто ничего не знает. Отправляйся немедленно».
Это означало, что нельзя терять ни мгновенья. Элисса бросилась к дверям Академии, но, едва переступила порог, налетела на Старейшину Айрис. Если бы не маска, старушка бы увидела, как лицо Элиссы исказилось от ужаса.
— Элисса, дорогая? Это ты? Ох, точно… Куда ты, девочка? Скоро начнётся церемония.
Девушка не растерялась.
— Я помню, Старейшина Айрис, — спокойно ответила она. — Поэтому и тороплюсь. У меня в маске что-то колет… так больно, что сил нет. Но во время Празднеств ходить без маски нельзя — вы сами говорили… Я только забегу к себе в комнату, поправлю, что смогу, и тут же вернусь.
Старушка кивнула.
— Хорошо. Только не задерживайся.
Ей даже в голову не пришло заподозрить обман, подумала Элисса. Главная Старейшина всегда была о ней самого лучшего мнения… Через миг старушка уже скрылась за дверью, а Элисса бросилась бежать по коридору, словно спасала свою жизнь.
Маска, которая обнаружилась в тайнике, изображала упыря, что удивило Элиссу. Но ещё большей неожиданностью оказался цвет парика, умело приделанного к личине. Элисса ожидала, что он будет цвета воронова крыла — ведь у неё самой светлые волосы. Однако парик был тёмно-русым и выглядел так, словно обладательнице этой блеклой гривки совершенно нет дела до собственной внешности. «Оберни косу вокруг головы и закрепи заколками», — гласила записка Тора, в которую эти самые заколки были завёрнуты. Тут же лежало малиновое платье, явно предназначенное для девушки крупной и рослой. Тор сообщал, что нарочно выбрал такое, и велел не слишком туго затягивать пояс. В довершение всех бед Элиссе предстояло надеть башмаки на немыслимо высоком каблуке. Ничего подобного она в жизни не видела. Башмаки оказались ей малы — настолько, что в них было просто невозможно ходить.