Предчувствие
Шрифт:
Когда начинают объявлять посадку, я не сдерживаю вздоха облегчения. Ужасно болят затекшие мышцы. Подруги выглядят уставшими, меня тоже клонит в сон, но часы показывают лишь шестой час вечера по местному времени. Организму приходится расходовать энергию, предназначенную для второго дыхания. Яна снимает на камеру приземление, а я блуждающим взглядом осматриваю все вокруг. За окном солнце, все еще первое сентября. Люди в салоне оживляются. Для кого-то из них это долгожданное возвращение домой, а для кого-то, как и для нас, лишь начало удивительного путешествия.
Таможня. Короткое смс маме о том,
Мой чемодан приезжает третьим из наших, и, взявшись за него, едва не отпускаю обратно — за десять с лишним часов я уже успела забыть, насколько он тяжелый.
Багаж Яны самым последним появляется на ленте, и мы, еще раз проверив сохранность вещей, молча переглядываемся.
— Ну что. Пойдем? — осторожно предлагает Сандра.
— Нас будет встречать кто-то из школы? — в очередной раз за этот день уточняет Катя.
— Да. Должна быть табличка с именами, — капля раздражение мелькает в словах Сан.
— Ладно, хватит трепаться. Я ужасно хочу спать, а нам еще ехать очень долго. Всё будет хорошо! Мы справимся! — бодро проговариваю я и, собрав остатки сил, первой двигаюсь в сторону выхода.
Встречающих осталось совсем немного, но тех, кто приехал за нами, мы не смогли бы пропустить. Два высоких юноши, вероятно, уставшие уже стоять, перебрасываются чуждыми нам словами, не сводя глаз с выхода. Они держат два больших листа, на каждом разместилось по одному слову, которые вывел красной гуашью чей-то крупный почерк:
«Natalia Jason»
Глава 3
Новшества
Делаю шаг навстречу, и их изучающие взгляды задерживаются на мне. У парня справа глаза темные, но приковывают всё мое внимание пронзительно-желтые глаза парня слева. Такими при свете солнца становятся отчасти мои глаза. Но сейчас в здании не было прямых лучей этой звезды, а эти золотистые глаза продолжали мерцать.
— Hi! Natalia Jason?
На секунду замираю от звука иностранной речи. К немецкому за часы пребывания в аэропорту я успела привыкнуть, и английский теперь казался пугающим. Но, к счастью, я не теряюсь, киваю и только после произношу ответ:
— Ja… Ой… Yes… I am Natalia[1].
Легкая улыбка появляется на лице златоглазого, и волна неловкости накрывает меня. Ляпнуть на немецком могла только я…
— I’m Derek and this guy is Daniel, — указывает на друга, который вскидывает вверх ладонь в приветственном жесте. — And… — желтоглазый парень переводит свой гипнотизирующий взгляд за мою спину, — this is Kira, Jane… E-ka-te-ry-i-ina and Ale-xan-dra, — длинные имена даются ему с трудом. Наверное, он заучивал их, смотря на наши фото, потому что он определенно знал, кто есть кто. — Right?[2]
— My name is Sandra, you should remember[3], — жеманно поправляет парня подруга, взглянув на него из-под полуопущенных ресниц.
— Ok, Sandra, —
Дерек говорит так быстро, что даже знакомые слова на какой-то миг теряют свои значения. Надеюсь, что не я одна воспринимаю сейчас всё так. Сумка ручной клади, от которой уже и правда болела рука, в мгновение ока оказывается в его руках. Второй парень, Дэниел, забирает сумки у остальных. Даже не знаю, кому из них сейчас тяжелее — мы с Яной, которую Дерек упорно продолжает называть Джейн, единственные, у кого ручная кладь весила ровно максимально разрешенные десять килограммов. По выражению лиц парней ничего нельзя было понять. Даже казалось, что для них эти сумки не тяжелее обычного пакета с хлебом.
Мы подходим к скамейкам, на одной из которых сидит мужчина средних лет в слегка помятом костюме-двойке, наглухо застегнутой рубашке и при галстуке в мелкий белый горошек. Редкие темно-русые волосы аккуратно зачесаны. Увидев нас, он довольно шустро поднимается и расплывается в улыбке.
— Oh, it’s our students from Russia! Welcometo America![5] — казалось, еще чуть-чуть и он начнет всех расцеловывать в щеки по три раза, как делают при встрече в некоторых фильмах. К счастью, такая мысль родилась только у меня.
Нам предлагают присесть, дают воду и фрукты и начинают объяснять план дальнейших действий. Мистер Уоксон, должность которого, к сожалению, не входила в мой словарный запас английского языка, довольно противоречив. Улыбаясь нам, он довольно строгим тоном отправляет мальчиков относить наш багаж в машины. Как оказалось, с ним наши контакты заканчиваются сегодня, но «you can always call me[6]». Лишь чудом я сдерживаю в этот момент усмешку. Его лицемерный план становится еще более очевиден, когда он не находит визитку. Кажется, он не намерен участвовать в нашей дальнейшей жизни в Америке. Вот вам и куратор. Со всеми вопросами он также предлагает обращаться к парням, которые, если я верно поняла из его слов, являются к тому же нашими одноклассниками, хотя в Америке это понятие несколько отличается от нашего — в России все ходят на одни и те же предметы, а здесь у каждого свое индивидуальное расписание.
Наверное, у нас с девочками будет максимальное количество предметов — универсальная программа требует универсальных знаний, и мы должны будем привезти оценки по тем предметам, которые нам будут преподавать. А еще придется выполнять кучу дополнительных заданий для наших учителей.
Летом, когда мы дали свое согласие на участие, о совмещении обучения сразу в двух школах мы думали, но мало. Сейчас же, когда это перестало быть просто набором слов, становится жутко. И зачем только согласились? В самый сложный период времени мы усугубили положение. Однако, подумав еще минутку, я понимаю: если бы мне дали возможность выбора, я бы снова согласилась на эту авантюру. А вот подруги, скорее всего, нет.