Предел бесконечности
Шрифт:
– Вероятно, он не успел вам сообщить. Я встретил господина Потемкина утром, - выдал Орион первое, что пришло на ум, а сам лихорадочно соображал, как будет выкручиваться, когда в кабинет явится первый помощник доктора Жулавского.
Оставалось надеяться, что Стас догадается, кто такой "господин Потемкин", и поддержит маленький спектакль.
Глеб, изображая полное равнодушие к происходящему, скроил на лице отсутствующую мину.
– Меня не интересует, где ты был утром! Что ты в 2:15 делал у ворот, черт тебя дери?
– в голосе
– Он водил меня гулять, - вдруг вступилась Тамара.
– Я хотела гулять. Орион отвел меня на улицу, и мы играли в кошек.
Филипп поперхнулся. Девочка хлопала синими невинными глазками.
– Хочешь, мы с тобой тоже поиграем в кошек, - продолжала она.
– Выключи свет, и я буду кошкой. А ты меня ищи, давай?
– В другой раз, детка, - Филипп выжал из себя улыбку, не замечая, как Орион кусает губы, чтобы сохранить внешнюю серьезность.
Накал страстей в кабинете потух.
– Доктор Жулавский, я могу идти?
– тоном деловитой неотложности спросил Глеб.
– Вали, работай, - махнул рукой Филипп.
Еще немного, и он отдал бы тоже распоряжение и Ориону, но тут дверь открылась, и Анна поспешно вошла к брату.
– Привет, - походя объявила она.
– Фил, ты не вызывал Стаса? Его нигде не видели, из комнаты он не отвечает. Я не...
– и тут ее взгляд натолкнулся на "доктора Потемкина".
– Глеб?!
Имя сорвалось вопреки воле. Анна замерла, сообразив, что сделала несусветную глупость.
– Кто? Погоди-ка, откуда ты его знаешь?
– Филипп привстал. Удивление, смешанное с тревогой, медленно перерастало в очевидный вывод: его ловко водили за нос.
– Орион! Ты...
– он уставился на Глеба.
– Это тот самый?! Да я тебя деактивирую, паршивец! Ты меня уверял, что этого супермена убили, а труп сожгли! Какого черта этот "труп" шляется у меня на базе?!
У Анны был такой жалкий вид, что Глеб поспешил перейти в наступление.
– Сделать из меня "труп" не так-то просто, - он уверенно шагнул к доктору Жулавскому.
– Я решил, что вам понадобится моя помощь, раз вы взялись продолжать дело моего создателя.
Глеб покосился на Ориона.
Что ты делаешь?!
– было написано на его лице.
Все нормально, угомонись, - ответил взгляд Глеба.
И он продолжал вслух.
– Я последний индивид Алексея Жулавского. Я знаю, вы стремитесь сохранить знания людей и передать их новым поколениям. Я готов играть на вашей стороне.
Тамара зашебуршилась возле кресла. Смеяться нельзя, но ей было так весело!
Филипп вытаращил глаза.
– Ты... ты Анубис! Я был прав! Все боги Египта!... Я должен подумать. Всё. Всё. Я должен подумать... Он воссоздавал богов Египта! Светлый Сириус, звезда Исиды! Следующей будет Исида! ... Тамара, ты помнишь сказку, которую я тебе рассказал? Ты помнишь?
Девочка поднялась в полный рост и торжественно кивнула.
– Я помню.
– Нарисуй
– Я нарисую.
Тамара гордо проследовала к выходу и дернула за руку Анну, мол, идем отсюда.
Оказавшись в приемной, девочка бухнулась на ковер и рассмеялась.
– Как там было весело! Ой, Анна! Как там весело! Там все вверх тормашками!
– Томочка, ради бога, тише! Прошу тебя.
Глухо хлопнула дверь. Глеб прислонился к стене, всеми силами сдерживая хохот. Орион закрыл рукой лицо. Анна смотрела на мужчин, на пищащую от смеха девочку, и чувствовала себя последней дурой.
– Да что с вами такое?
– взмолилась она.
– Глеб, откуда ты?
– Из бездны Анубиса, вероятно, - парень вытер рукавом влажные от смеха глаза.
– Грешно смеяться над больными, но в такое дерь... простите... я еще не попадал. Анна, ты не говорила, что у Филиппа не в порядке с головой.
– Это у вас обоих не в порядке с головами!
– воскликнула девушка.
– Зачем ты ему наплел про индивидов? А ты что молчал, Орион? Да прекратите хохотать!
– Анна, извини, - выговорил Орион.
– Кажется, мы бодро прошли по лезвию ножа.
Анна догадалась, что странное веселье друзей всего лишь маленькая разрядка по завершении щекотливой ситуации, к которой она тоже невольно приложила руку, вернее - язык.
– Тома, - Глеб поднял девочку с пола.
– Как это ты научилась хитрить?
Тамара переминулась с ноги на ногу.
– Филипп думал очень плохо, и я испугалась. Я решила, что если Филипп думает так неправильно, а я тоже буду говорить неправильно, то тогда всё получится правильно.
Лица Глеба и Ориона изумленно вытянулись. Девочка сознательно использовала самый сложный для понимания силлогизм.
Уставившись в пол, она тихо продолжала:
– Я не буду рисовать ему Исиду.
– Тома, ты же сказала...
– опешила Анна.
– Я не умею рисовать. Я вижу портрет, но нарисовать не получается... пока, - она подняла глаза.
– Ты опять думаешь про маму, да? Пойми, я и она - совсем разные. Она мне не мама. А тебе - мама. Будь, как она, и ты нарисуешь! Скоро там, - она показала рукой на кабинет, - встанут те, кого нарисовал компутер. Им будет плохо. И земле будет плохо.
– Тома, мы можем им помочь?
– задержав дыхание, спросил Орион.
– Земля поможет, если захочет. Я землю очень просила.
– Когда они встанут?
– Глеб смотрел на закрытую дверь.
– Скоро. Мы услышим, Глеб. Мы их встретим! Их обязательно нужно встречать.
– Стас этого не знал, а меня встретил, - тихо сказал Орион.
Анна спохватилась.
– А где Стас? Меня беспокоит его отсутствие.
Орион ощутил острое прикосновение тревоги.
– Я схожу к нему, - медленно сказал он.
– Подождите здесь.
Кодовый замок с удовлетворенным писком выплюнул магнитный ключ. Дверь приоткрылась.