Предел обороны
Шрифт:
— Инфицированных и токсифицированных! — обрезала атлантка, доставая из стенного шкафа что-то вроде большого комка спутанных металлических нитей, потрескивающих электричеством.
— А вот в прошлом месяце…
— Ожог второй степени, перелом ребер, поверхностные ранения, — отчеканила врач. И — показалось с размаху — припечатала металлическую «губку» к пострадавшему затылку. — Сидим и ждем. Через десять минут зайду — сниму.
— Да я мог и вообще не приходить… — буркнул Павел ей в спину, но дверь палаты уже закрылась.
Терпеливо дожидавшийся
— Ну и к чему этот спектакль? — произнес Градобор. — Говори, что тебе нужно, или уходи.
Павел хмыкнул и насупился.
— Не уйду. Десять минут — ты же слышал.
— Тебе и впрямь пробили голову? Опять?
— Да уж постарался ваш меченосец! Налетел у лифта, как шальной!
Градобор очень быстро справился со своим лицом — выражение мстительного удовлетворения задержалось на нем лишь на миг.
— Зачем он это сделал? — произнес главный дознаватель.
— Да черт его знает. — Павел пожал плечами. — Говорит, что перепутал с кем-то… Как рука?
Градобор покосился на свое предплечье. Новое предплечье.
— Обещают, что будет как прежняя. Пару недель только физраствором подкачивать…
Павел вздохнул.
— За каким дьяволом тебе понадобилось его ловить! — выговорил он с чувством, и гиперборей не стал переспрашивать, что именно. Только уточнил:
— А тебе — кидать?
Павел секунду смотрел ему в глаза, затем поднял руки.
— Ладно, дурак… Сдаюсь. Есть пара вопросов.
— Говори, — произнес главный дознаватель, похоже, ни секунды не сомневавшийся, что землянин пришел не за медицинской помощью.
— Сперва хочу напомнить кое-что. — Павел склонил голову набок, оценивающе осмотрел собеседника. — Хочу напомнить, как один гиперборей обещал кое-что одному землянину…
— Я понял, — перебил Градобор, пошевелив скулами. — Говори дальше…
— Патомский кратер, — брякнул Павел. — Что вы о нем знаете?
Показалось, или гиперборей действительно вздрогнул при этих словах?
— Почему я должен… — начал было он и осекся, отведя глаза. — Я прошу понять, Павел. Даже во исполнение долга… Даже нарушив слово… Я далеко не обо всем вправе говорить.
Павел вздохнул. Произнес, отвернувшись к окну:
— Я тоже не вправе, Градобор. Прежде всего не вправе лгать своим же… Но Ассамблея так и не узнала, откуда у меня взялся камень ящеров, о твоем брате-отступнике, о позоре Общины… Это не угроза, я отлично понимаю, что ты можешь убить меня, не вставая с кресла, хотя бы этой ручкой от джойстика. Но все же я еще раз напоминаю тебе о долге и о том, что мне, возможно, еще предстоит отвечать на новые вопросы о камне, когда смарры снова пустят его в дело.
Градобор задумался на целых три секунды. Потом произнес:
— Почему ты считаешь свой вопрос настолько серьезным, что
— Это ты мне скажи. Ваши сегодня спустили заказ на билеты до Бодайбо. Ты ведь знаешь, где это, не так ли? И зачем понадобился самолет, если у краснокожих можно попросить «летатель»?
— Самолет? — На миг Павлу показалось, что Градобор удивлен еще больше, чем шеф, когда тот узнал о билетах. — Летняя тьма, и всего-то на два дня из коллегии отлучился! Раздолбаи… — Он вдруг осекся и моментально сменил тему: — Не могу я ничего сказать, Павел, во всяком случае, пока ты не имеешь доступа к сто пятому файлу седьмого раздела базы. Проси в качестве долга что-то другое.
— Ну что ж, спасибо и на том, — пробормотал землянин.
На большее у него времени не осталось, за дверью послышались шаги атлантки.
— Кстати, о твоем затылке, — сообщил вдруг Градобор. — Спроси еще раз у воина, почему он напал на тебя.
— Его комиссия спросит, — нахмурился Павел. — А в чем дело?
— Так, деталь одна… — Главный дознаватель поморщился, будто решая, говорить или нет. — Как-то месяц назад в коллегию поступил сигнал, что тебя видели шатающимся вокруг фабрики. С фотоаппаратом в руках — мол, периметр снимал. Я проверил и забыл: у тебя было железное алиби на указанное время. А теперь вот думаю… Не слишком ли часто тебя стали путать в последнее время?
Ответить Павел ничего не успел — дверь распахнулась, и атлантка широким шагом проследовала в палату.
— Ну-с, больной, — жизнерадостно произнесла она. — Показывайте, что тут у нас…
Без всякого сожаления и деликатности она содрала «компресс» с затылка, и Павел громко зашипел, когда за железной губкой потянулись волосы.
— Ой, какие мы нежные, — проворчала врачиха. — Не болит ведь уже.
Павел осторожно наклонил голову вперед-назад, повертел в стороны. И признался:
— Не болит. Спасибо.
— Спасибо твоей страховке, — меркантильно поправила атлантка. — Если будешь получать боевые с такой же частотой, голод Миссии в ближайшее время не грозит.
Павел натянуто улыбнулся и двинулся к двери. На пороге обернулся — гиперборей внимательно смотрел ему вслед, словно и правда решал, не запустить ли в землянина ручкой от джойстика.
— Просьба одна, — проговорил Павел. — Насчет всяких «стали путать»… Выйдешь отсюда, загляни к творцам. Пусть проверят свой прогноз недельной давности.
Градобор подумал секунду и молча кивнул.
— Я постараюсь выйти побыстрее, — уведомил он.
— А вот на это я бы не рассчитывала, — объявила атлантка. — Еще сорок четыре часа покоя, или мы не подпишем гарантию на протез…
Павел вздохнул и закрыл за собой дверь палаты. Должно быть, врачи всех рас одинаковы — когда речь идет о деньгах и страховке, им плевать даже на здоровье пациента…
На выходе из кабинета его ждал тот же охранник. Без слов Павел позволил отконвоировать себя к выходу с этажа и, перекинувшись парой слов с вежливой приемщицей, покинул территорию Миссии.