Предел обороны
Шрифт:
Шеф посмотрел на него долго и серьезно.
— Хорошая мысль, — заявил он, и лицо у Филиппыча вытянулось. — Это я обдумаю попозже. А пока никаких билетов… Кстати, кто конкретно заказывал?
— Да конкретно как раз никто. — Евгений Саныч пожал плечами. — Спустили факс с бланком, как обычно. Попросили выставить счет…
— Ясно, — отрезал шеф. — Тогда тем более никаких билетов… У вас все?
— Все. — Директор поднялся. — Еще, правда, смета одна есть…
— Потом, — отрезал Потапов. — А пока поднимите тот бланк и доложите, куда нужны билеты.
Ревностно проследив, как за бизнесменом
— Ну и что ты к нему цепляешься, Семен? — осведомился он, глядя на Филиппыча. — Нормально человек работает. Тебе на зарплату, кстати, зарабатывает.
— В гробу я такую зарплату видел, — пробурчал Пронин. — Инки — камешками, гипербореи — золотом, атланты… Они одни только баксами и платят, хотя тоже, между прочим, неизвестно, где берут. А мне все это легализовывать! Дождешься ты, Сергей, дела об отмывании денег мафии, вот тогда и попляшешь со своим бизьнесом!..
— Ну ладно, ладно. — Шеф примиряюще покивал. — Старая песня. Пока не дождались — бизьнес будет. А ты терпи.
— А я и терплю!
— Вот и хорошо… Хоть что-то у нас хорошо. — Шеф вздохнул и опустил голову на руки. — Что ты, Паша, хотел сказать?
— Это не я, — Павел пожал плечами, — это вы хотели. Еще там, в лифте.
— Про работу в поле, — вставил наконец Сергеев и свое слово.
— Про работу… — повторил шеф. — Да, будет у нас работа. Теперь так уж точно… Все-таки надо, Семен, еще раз на закладки кабинет пробить. Вчера ведь только говорили — и на тебе. Гипербореям уже билеты понадобились.
— Ну… — Филиппыч подозрительно огляделся, словно и правда надеясь обнаружить «жучки». — Может, совпадение…
— Может, — легко согласился шеф. — Но тогда это плохое совпадение. Очень похожее на слив информации: возьмите-ка, мол, поиграйтесь…
Филиппыч пожал плечами, похоже, не найдя возражений.
— А можно вопрос, шеф? — Сергеев даже руку поднял, как в первом классе. — О чем таком вы тут говорили вчера?
— И что за проблема билеты нелюдям продать? — добавил Павел.
— Говорили мы, Федя, о том, — задумчиво проговорил Потапов, — что резолюции разные это, конечно, хорошо, но нужно нам и еще что-то суметь предъявить. Дела нам нужны, Федя. Серьезные самостоятельные дела.
— Так. — Павел кивнул. — А вот ведьма, значит, в начале месяца было не мое дело. И ящер тот на прошлой неделе. И…
— Твое, Паша, твое, — перебил шеф. — Тут не поспоришь. Твое все это, но не наше. А нам нужно вычислить и раскрутить свое дело — от начала до конца. Именно раскрутить, а не лезть под конец в драку — для этого в Ассамблее мобильная группа существует. Разницу ощущаешь?
Павел кивнул. Сейчас он действительно ощущал разницу. Это раньше, когда был «молодой да зеленый» и когда хотелось драки после бессрочного и несправедливого дембеля из войсковой разведки… Наломал, в общем, дров, чего там. А сейчас подставляться хотелось все меньше и меньше. Может, надоело, ведь конца-краю всем этим разборкам не видно… А может, и поумнел, чем черт не шутит. К тому же мобильная группа действительно ведь справится лучше.
— Понятно, — глубокомысленно изрек Сергеев. — Авторитет будем поднимать. Где дело возьмем?
— За МКАДом, — брякнул Филиппыч
Павел криво ухмыльнулся из вежливости, но Потапов остался серьезным.
— Ну и чего скалимся? — осведомился он. — Вас никогда не удивляло, с какой неохотой нелюди выбираются за кольцо? Думаете, у них агорафобия за городом?
— Это что такое? — переспросил Федор, но ответа не удостоился.
— Все проще, — объявил шеф, — за МКАДом не работает ни один трансвероятностный процессор. Ни стационарный с фабрики, ни мобильные модели. Ассамблейщики даже опыты ставили, давно, еще до реконструкции кольца. Строго по осевой граница — внутри как часы, снаружи — шиш с маслом.
— Почему? — Павел все-таки не утерпел, хотя и предполагал ответ.
— Когда-нибудь они нам это объяснят. А пока можно принять рабочую установку: для непосредственного контроля Ассамблее доступна Москва и ближайшее Подмосковье. Дальние вылазки — особенно за рубеж — по пальцам пересчитать можно: только в случае исключительной опасности или выгоды. Средневековая Европа, Берлин начала прошлого столетия, Карибы в шестидесятых… Во всех случаях они заранее знали объекты влияния, это были разовые, тщательно спланированные акции. Ни о каком полноценном и постоянном контроле речь не шла. Правда, это, похоже, и не нужно — большинство контактеров из ветвей все равно почему-то выносит в пределы Садового. Законы Древа, мать его!.. Впрочем, может, и к лучшему — хотя бы не шляются по всей Земле.
Сергеев с явным сомнением качнул головой, но комментировать не стал. Вопрос его был, как всегда, конструктивен:
— Отлично, шеф. Просто замечательно. А все-таки дело мы где возьмем?
— Вот чудак-человек, — искренне изумился тот. — Тебе ж Семен сказал. Или думаешь, мало аномалий у нас на планете? Приглядеться не к чему?
— Стоп. — Теперь настала очередь Павла удивляться. — Что значит аномалий? В каком смысле?
— В прямом, пехота, в прямом! — не выдержал Филиппыч. — Совсем воображения нет? Тунгусский метеорит, Бермудский треугольник, озеро Лохнесс…
Павел с Федором переглянулись. Нет, оно, конечно, всякое бывает, и с ума среди зимы тоже сходят… Тем более что при такой работе оно не сложно. Но не по двое же сразу!
— И об этом вы говорили вчера? — осторожно осведомился Сергеев.
— Не совсем. — Шеф как будто немного смутился. — Такой масштаб — это все дальние стратегические мечты. Зато на любом форуме уфологов тебе навалят кучу наших местных российских чудес. Вот ими надо бы заняться.
— Ясно! — агрессивно кивнул Федор. — Вот вы тогда этих уфологов и берите на работу! Если весь их бред проверять, вам человек двести понадобится — по командировкам рассылать!
— Весь бред не нужно проверять, — отозвался вместо шефа Филиппыч. — Большинство и так сразу фильтруется. А то, что останется… Вдруг, Федя! Ну, вдруг хоть один из тысячи сумасшедших правду скажет о том, как «тарелочку» видел! Или как в «багровом тумане» заблудился! Про марсиан желтые газетки пускай трубят — мы-то знаем, кто это может быть на самом деле!
Павел хмыкнул, но вслух возразить не осмелился. Ближайшая известная ему «тарелочка» занимала крайний склад фабрики в ста метрах через двор.