Предельная глубина
Шрифт:
– Мичман, возвращаемся. Выгрузим труп на берег, заберем оставшиеся бомбы и продолжим поиски.
– А вы продолжайте наблюдение! – обернулся контрразведчик к жавшимся у борта матросам.
При этом он задел носком ботинка скрюченную руку мумии. Внутри что-то хрустнуло, и сразу два пальца отломились от кисти. Игоря передернуло, а Шелест недовольно покачал головой.
– Накройте чем-нибудь труп, пока он не развалился так же, как первый.
Несколько матросов поспешно принесли кусок брезента. Вряд ли они заботились о сохранности страшной находки, скорее хотели скрыть ее от глаз. Судовой команде, включая мичмана Ермакова, не терпелось поскорее избавиться от трупа, поэтому к берегу бот шел на полном ходу. Игорь еще издалека увидел стоящую у причала санитарную машину, а возле нее Татаринова
– Товарищ майор, взгляните.
– Ну что еще? – недовольно отозвался Шелест.
Игорь метнулся к рубке и, заглянув в иллюминатор, увидел, что акустик показывает Шелесту на светящуюся точку, стремительно перемещающуюся по экрану гидролокатора.
– Что вы тычете пальцем? – сердито спросил контрразведчик. – Что это такое?
Акустик пожал плечами:
– Не знаю. Но оно тоже плывет к берегу, только гораздо быстрее нас.
Дальше Игорь уже не слушал. Чуть не сбив с ног оказавшегося на пути Ермакова, он выбежал на палубу и отчаянно закричал собравшимся на причале людям:
– Назад!!! Прочь!!! Бегите отсюда!!!
Никто не сдвинулся с места. Скорее всего, его просто не услышали. Игорь обернулся к растерянно глядящим на него матросам.
– Быстро возьмите у майора мегафон и принесите сюда. Выполнять!!!
Окрик подействовал. Сразу двое матросов бросились в рубку за мегафоном. Игорь отчаянно замахал руками людям на берегу, и Татаринов все-таки понял его. Он что-то крикнул своим санитарам, и те немедленно устремились к машине. Следом за санитарами с причала побежали стоящие там матросы. Первые из них благополучно добрались до берега, другие еще бежали по дощатому настилу, когда расставленные на причале глубинные бомбы исчезли в огненной вспышке. Деревянный помост, по которому бежали люди, разлетелся в щепки и исчез, окутавшись облаком едкого дыма, а на палубу водолазного бота вместе с обрушившимся громовым раскатом посыпались обломки горящих досок. Одна из них разбила ветровое стекло ходовой рубки, другая ударила в плечо стоящего рядом с Игорем матроса. Он скривился от боли и закричал, но Игорь не услышал его голоса и только тогда сообразил, что оглох от грохота взрыва. Из рубки на палубу выбежал Шелест. Он тоже что-то кричал и размахивал пистолетом, не понимая, что сейчас его никто не слышит. Игорь повернулся к берегу. Под порывами ветра дым быстро рассеивался, и он увидел опрокинутую набок санитарную машину и суетящихся возле нее матросов. Вид живых людей вселил надежду, что еще кто-то спасся при взрыве.
Тем же способом, что и во время погружений, Игорь продул уши и сразу услышал стоны раненого матроса. Обломок доски вырвал у него из руки кусок плоти, но кость, к счастью, оказалась не повреждена. Кто-то из команды принес аптечку. Игорь сноровисто перебинтовал рану и перетянул руку матроса резиновым жгутом, чтобы остановить кровь.
Пока он перевязывал раненого, на палубе появился Ермаков, зажимающий пропитавшимся кровью платком порез на щеке.
– Осколком стекла зацепило, – объяснил он Игорю и, обратившись к матросам, спросил: – Еще раненые есть? Нет? Тогда осмотрите судно, проверьте повреждения и уберите весь этот мусор.
Он обвел свободной рукой засыпанную обломками палубу. Среди щепок и расколотых досок валялся черный флотский ботинок. Один из матросов нагнулся за ним, но в ужасе отдернул руку, увидев внутри оторванную взрывом ступню.
К Игорю подошел Шелест. Первоначальный шок у контрразведчика уже прошел, уступив место изумлению.
– Ничего не понимаю. Это что, самопроизвольный подрыв?
– Это монстр, – глядя на разрушенный причал и мечущихся по берегу людей, ответил Игорь. – Да! Где он?
– Черт его знает! После взрыва гидролокатор вышел из строя… Постой! – Шелест недоуменно сдвинул брови. – Ты хочешь сказать: монстр взорвал бомбы? Каким образом?!
– Так же, как он взорвал затонувшую мину и убил Терещенко, Макарова и Герасимова, – электроразрядом. Каким-то образом он способен
– Сам догадался?
Игорь покачал головой.
– Татаринов. Он определил, что атакованные монстром курсанты погибли в результате поражения электрическим током. Их тела обгорели так, словно в них ударила молния.
– Черт возьми! – выругался Шелест. – Еще и это…
– Товарищ майор! – обратился к нему выглянувший из рубки радист. – Снова со второго катера передали. Они обнаружили на берегу лодку.
– Везет же им на находки, – мрачно усмехнулся Шелест и, повернувшись к радисту, спросил: – Какую еще лодку?
– Старую, из звериных шкур.
Игорь вспомнил рассказ майора Трутнева.
– Должно быть, это каноэ местного шамана. Он однажды уже приходил в часть, чтобы предупредить о живущем в озере злом духе. А потом я встретил его в лесу… – Игорь внезапно осекся. Теперь рассказ старого шамана уже не казался досужими бреднями. – Его нужно найти! Я уверен, он что-то знает об этой твари!
– Сейчас не до поисков. – Шелест обернулся к изуродованной взрывом пристани, но, встретившись взглядом с Игорем, передумал. – Ладно, отправляйся. Возьми матросов и прочеши с ними берег. Раз этот шаман оставил свою лодку у воды, значит, должен быть где-то поблизости.
Контрразведчик повернулся к радисту:
– Передай Второму, пусть заберет Мамаева с поисковой группой и возвращается к лодке.
Лодка совсем не походила на индейские каноэ. Маленькая, плоскодонная и неустойчивая, она застряла между ветвями рухнувшей в воду вековой лиственницы, только поэтому волны не унесли ее от берега. Игорь все-таки вытащил лодку из воды и удивился тому, насколько она оказалась легкой. Странно, почему сам шаман не сделал этого? Удивляло также отсутствие весла, хотя шаманский бубен – широкий обруч, обтянутый звериной кожей и украшенный мехом и причудливыми бусами, вырезанными из рогов или костей животных, остался в лодке. Один из матросов поднял бубен и принялся с любопытством вертеть в руках, но, встретившись с хмурым взглядом Игоря, положил обратно.
– Стойте на месте, – приказал Игорь матросам. – Я постараюсь определить, в какую сторону ушел шаман.
Однако ему пришлось буквально на корточках излазить всю прибрежную полянку, прежде чем он отыскал несколько сломанных стеблей, вытянувшихся в цепочку редких следов. И это тоже было очень странно, так как собственные следы Игоря и высадившихся на берег матросов отлично просматривались среди примятой травы. Выходило, что шаман был здесь не раньше вчерашнего дня, но так и не вернулся за лодкой и собственным бубном.
Игорь перетянул из-за спины на грудь автомат и обернулся к наблюдающим за ним матросам.
– Начинаем движение. Будьте предельно внимательны и держите оружие наготове. За мной.
Вдоль едва различимой линии примятой травы он двинулся вперед. Следом неохотно потянулись четверо матросов. После взрыва, разрушившего пристань и погубившего их товарищей, состояние у всех было подавленным, и своим предупреждением командир группы отнюдь не поднял им настроения.
В чаще, на хвойной опале, след оборвался. Игорь велел матросам оставаться на месте, а сам закружил по лесу. Он не питал особой надежды отыскать потерянный след – старый шаман, всю жизнь проживший в тайге, умел скрытно передвигаться по лесу не хуже опытного разведчика-диверсанта. Но, несмотря на это, Игорь продолжал методично осматривать нижние ветви деревьев и лесную подстилку под ногами в поисках хоть каких-нибудь следов, и в конце концов его упорство было вознаграждено. Во встретившихся на пути зарослях папоротника его внимание привлекли похожие на мазки бурые пятна. Послюнявив палец, Игорь потер одно из них, на пальце остался характерный след. У него отпали последние сомнения: кровь! Кровавый след вел к… озеру. Игорь снял со спины автомат и, держа оружие перед собой, двинулся вперед. Засохшие капли крови, то и дело попадающиеся на траве и листьях, не позволяли сбиться со следа. Однако, что делать дальше, если след оборвется у воды, Игорь совершенно не представлял. Он настолько убедил себя в таком исходе, что в первый миг даже растерялся от неожиданности, увидев перед собой лежащего на земле человека.