Предлесье

Гром Макс

Арина хорошенько растолкала муженька, прежде чем тот проснулся. Вадим вставал с трудом. Он заснувший лишь пару часов назад, сперва плохо осознавал, где находится и что происходит.

Жена ему всё быстро напомнила и повела наружу. Сейчас время было против них. В любой момент люди в лагере могли начать просыпаться. А если бы они проснулись, то обязательно заметили, как их обворовывают.

Заговорщики крадучись двинулись к складу, прячась за палатками, от сонных взглядов дозорных.

На полпути они разделились на две группы. Рустам,

Марк и Борис Климентьевич пошли к цистернам с горючим. Вторая группа продолжила путь к складу.

Тот стоял совсем близко к стоянке, чтобы в случае чего было легче и быстрее погрузить всё имущество в грузовики.

Играющий роль склада шатёр, охранял, один сторож, да и тот дрых на посту. Чего ему тут ещё-то делать? Кто здесь общее имущество украдёт? Все свои. Все, да не все.

Алес разрезал палаточную ткань и проник внутрь. За ним зашёл Стёпа, и Ксеня.

Мужчины выбирали нужные боеприпасы, еду и топливо, а женщина выискивала лекарства.

У людей из лагеря всего было впрок. Даже семена имелись для сельского хозяйство будущего эдема.

Взятые припасы, передавались тем, кто снаружи, а те в свою очередь относили ящики и коробки в автобус.

Багажное отделение заполнялось вещами олицетворяющими жизнь в сегодняшнем жестоком мире. По сути, жильцы «Вояжа» отнимали дни жизни у лагерных, забирали себе, чтобы самим прожить подольше. Тем ведь и не надо столько. Продержаться они не долго, а значит, вся эта жизнь останется валяться в грязи. Такого ни как нельзя допустить. Каждый кусок мяса, таблеточка, капелька дизеля, должны прослужить жизни.

Вадим взял очередную коробку, наполненную банками консервов и, пригибаясь, побежал к автобусу.

И уже приближаясь к нему, он случайно, боковым зрением что-то заприметил. Человеческую фигуру.

Васильев от испуга резко повернул голову влево.

На него распученными глазами, ещё с просини до конца, не понимая происходящего, смотрел Тимур.

— Вы… чего делаете? — Спросил он.

Остальные воришки тоже его увидели.

Алес несущий последний ящик с патронами, способный вместиться в багажное отделение автобуса, бросил его и нацелил автомат на мужичка.

— С-той! — Громким и угрожающим шёпотом потребовал поляк. — Не шеве-лись!

Стёпа присоединился к Алесу и тоже затребовал того же самого.

Но Тимур не стал молчать. Люди с такими планами и взглядами на жизни как у него, редко слушают подобные указания. Они живут по-своему, по их виду справедливости.

— Тревога! Грабят! Грабят! — Закричал во всю глотку Тимур.

— Блять, заткнись! Заткни хлебало! — Крикнул на него Стёпа.

Однако, было уже поздно.

Народ проснулся, схватил оружие, вылез из палаток и сбежался на крик. Всех озадачивало, удивляло увиденное. Люди, с которыми они вчера ели за одним столом, а потом плечом к плечу держали оборону, грабили их.

Через толпу вперёд протиснулся Семён. Он уже успел броник нацепить.

— А ну опустите оружие! — Вырвался

из него приказ. — Твари, бляди охуевшие! Давайте, опускайте! Нас больше всё равно!

Жильцы автобуса видели, что больше, но сдаваться не спешили. Если они выполнят приказ, от них отнимут автоматы и награбленное, скрутят и хер знает, как поступят дальше. Как интересно по законам их светлого нового будущего разбираются с предателями и грабителями? Изгнанием с голыми жопами, или вышкой?

— Нет. — Ответил на требования Алес, целясь Семёну в лоб.

Вадим крепче сжал коробку и напряг ноги, готовясь бежать в любую секунду.

Ничем хорошим такая ситуёвина не могла закончиться.

— Нет?! Ты серьёзна полячёк?! — В Семёне разгоралась злоба. — Давай блять, стреляй! Вас через секунду же всех положат! А если остальные попытаются удрать на вашей махине, так мы остановим их калибром 12 и 7! Короче нет у вас шансов!

— Это у вас нет шансов уёбищи! — Заговорил Стёпа. — Вы видели, сколько на вас тварей пёрло вчера?! Дважды! Они вас учуяли, и теперь не отстанут! Насколько вас хватит?! А?!

Народ зароптал, испугался.

— Не надо тут людей смущать! Не случайте их люди! — Надрывался Семён. — Это они просто свой грабёж так оправдывают!

— Иди к ав-то-бусу Вадим. — Приказал Алес.

Васильев медленно начал отступать к родному жилью на колёсах. До него оставалось немного, метров пять.

Люди кидались в его сторону проклятиями, матюгами. Он для них уже был не человек, а враг.

— Вадим! Постой! — Из толпы вышла Кира.

Вадим остановился.

У Киры не было оружие, и руки она подняла. Ей хотелось решить всё миром.

— Не увози эти припасы Вадим, умоляю. — Обращалась девушка только к Васильеву, к его совести. — Мы без них долго не протянем. У нас же дети здесь. Вадим, не делай того, о чём будешь сожалеть всю жизнь. Прошу, Вадим, хотя бы ты останься человеком.

Васильева задели слова Киры. Умела же она за живое задеть.

— Вадим! В автобус! — Накричал на него Алес.

Да, в автобус. Там у него жена. И у них тоже скоро будет ребёнок. Поебался с другой и хватит. Кира, конечно, всем хороша. Она ангел, что дал Вадиму счастья на день. Но он не готов предавать ради неё своих друзей, жену, будущую дочь. Они важнее всех этих, что смотрят на него сейчас с ненавистью. Важнее Киры.

Вадим отвернулся от неё. Мольбы девушки теперь рикошетили от его затылка и не могли проникнуть в голову.

Кира не сдавалась, рыдая.

Её заглушила автоматная очередь.

— Тебя же девушка попросила остановиться! — Крикнул Семён, отпуская спусковой крючок. Ствол его АК глядел в облака.

— Иди Вадим! Иди! — Поддерживал Васильева Алес.

Защёлкали затворы. Толпа зашевелилась. Щас начнётся. Бойня ради тушёнки.

Бог, или кто-то другой, смотрел на это с небес. И толи жалко ему стало людей, толи не по его плану шло действо, и решил он оттого, явить чудо.