Предопределение
Шрифт:
Верена отрывисто выдохнула.
— А почему вы решили, что выйти замуж за барона де Меркадье — это не мое решение?
— Ваше высочество, — хохотнул шут. — Достаточно было увидеть ваши взгляды, бросаемые в сторону этого болвана, чтобы понять, насколько они далеки от тех, которыми одаривают влюбленные женщины своих избранников.
— А кто сказал, что этот брак — по любви? — возразила Верена. — Барон богат и знатен. А еще — он всегда был учтив со мной и галантен.
— Да, вы правы, ваше высочество, брак по любви для людей вашего круга — непозволительная роскошь, — кивнул
— Вы хотели сказать — нашего, — произнесла Верена.
— О! — улыбнулся шут. — Пожалованный королем герб и баронская корона на нем не делают мою кровь благородной. Я всего лишь шут, который хорошо веселит короля. А вы — принцесса Астландии, фамильная родословная которой тянется со времен великой империи. Этот жалкий баронишка недостоин даже вашего взгляда, не то что руки. Странно, что герцогиня дю Белле и маркграф де Валье этого не понимают.
— Макс… — начала она, но, покраснев, спохватилась. Улыбающийся шут сделал вид, что не заметил ее оговорку. — Маркграф де Валье и его близкие не имели понятия о моем происхождении. Я тщательно скрывала от них правду.
Верена постаралась вложить в голос максимальную уверенность. Шут, прищурившись, стукнул костяшками пальцев по колену.
— Вот как? И как же вы умудрялись все это время скрываться и выживать? И самое главное, как вы встретились с маркграфом?
Верена сжала зубы. Она не собиралась выкладывать ему подробности своих скитаний, тем более, упоминать о своей боли. Но, увы, приходилось что-то пояснить, иначе он все истолкует по-своему. Сейчас, главное, отвести удар от Макса и его близких.
— Поймите меня, мессир, мне бы не хотелось вспоминать все, что мне довелось пережить за последние годы после смерти моей семьи. Единственное, что вам нужно знать, это то, что маркграф де Валье спас меня из лап жрецов Ледяного храма. Уверена, вам не надо объяснять, какая участь мне была уготована?
Взгляд шута на миг переменился. Он впервые посмотрел на Верену без насмешки и ехидства. Ей даже на секунду показалось, что она заметила в его глазах сочувствие. Но спустя мгновение перед ней снова сидел притворно улыбающийся шут короля.
— Да, герцогиня хотела выдать меня за барона, — тем временем продолжала Верена. — И я уверена, она делала это с наилучшими побуждениями. В ее глазах такая партия для дочери обанкротившегося купца была наилучшим выбором.
Кико покачал головой:
— Ваше высочество, мне жаль, что вам пришлось пережить все эти невзгоды. Но это уже дело прошлого. Теперь, под защитой короля вам больше не о чем беспокоиться.
Внутри Верены все похолодело.
— Значит, это вовсе не аудиенция, — стараясь, чтобы ее голос не дрожал, произнесла она. — Я снова в плену?
Кико широко раскрыл глаза и всплеснул руками:
— Ваше высочество! Как вы могли о таком подумать! Его величество, памятуя о добрых отношениях с вашим покойным отцом, хочет, чтобы вы ни в чем не нуждались. При дворе его величества вы займете почетное место, которое соответствует вашему истинному происхождению. Кроме того, под охраной Теней короля вам не стоит опасаться ножа в спину от очередных наемников Оттона Второго.
Имя Оттон прозвучало как сигнал. Верена
— Для вашего короля я лишь новое звено в цепи большой политики, — удрученно произнесла она.
— Как ни крути, ваше разоблачение теперь не обернуть вспять, — пожал плечами шут. — Кроме того, вы забываете, что у вас есть шанс поквитаться с вашими врагами. Весть о том, что единственная дочь славного короля Конрада Пятого жива, очень скоро разлетится по свету. Сотни астландских дворян прибудут в Эрувиль, чтобы присягнуть вам.
Верена чувствовала, как в груди поднимается тяжелое ощущение. Она знала о выживших сторонниках ее отца, покинувших родину. Но Верена не горела желанием стать для них лишь знаменем. Разменной монетой. Поводом для новой кровопролитной войны, которая снова ослабит ее страну.
Глухой стук колес звучал, будто отсчитывая ритм ее сердца. Верена обхватила руками подлокотник, глядя на портьеру, закрывавшую окошко: там, за плотной тканью клубилась ночная темень. Ей вдруг ужасно захотелось вдохнуть свежего воздуха, но она боялась открыть окно. Казалось, стоит лишь приоткрыть занавеску, и там окажется пропасть.
Вдруг она почувствовала, что качка на дороге усиливается. Колеса начали подпрыгивать на неровностях, и в окошке послышалось завывание ветра. «Мы уже покинули городскую мостовую…» — промелькнуло в голове Верены. Стало заметно темнее, словно фонарей вокруг больше нет.
«Но ведь дворец… — она густо сглотнула. — Дворец короля стоит в сердце столицы. Мы не можем выезжать за ворота…»
Под внимательным взглядом шута Верена приподнялась и слегка приоткрыла шторку. В лицо дохнуло ночной сыростью. Глазам открылись ряды деревьев, колышущихся под луной. Вокруг уже не было домов и уличных фонарей, лишь деревья и лесной пейзаж.
— Погодите, — с замиранием сердца проговорила она, обернувшись к шуту. — Почему мы за городом?
— У его величества есть несколько загородных резиденций, — уклончиво ответил Кико, при этом широко улыбаясь. — Одна из них расположена в тихом месте, где вас не смогут потревожить враги. Пусть это будет нашим маленьким сюрпризом для тех, кто будет вас искать в королевском дворце на половине ее величества, которая, как вы знаете, является родственницей нынешнего правителя Астландии.
Глава 19
Я стоял в глубине пустого двора, прижимаясь к прохладной стене дома. Было почти незаметно, как из тени просачиваются десятки фигур, движущихся ко входу в подвальное помещение.
Кто-то, приглядевшись, мог бы увидеть заостренные уши, матовые чешуйки на шее или странную форму кистей, но посторонние в эту часть торгового квартала не совались. Этот дом, как еще несколько таких же, я приказал держать пустым специально для таких вот случаев.
Глядя на сосредоточенные лица гостей, я вспоминал наш разговор с Барсуком, который состоялся несколько часов назад. Старый характерник повел себя именно так, как я и предполагал.