Предсказанное. Том 1
Шрифт:
– Почему вы разошлись? Если вопрос неприятен…
– Отчего же? Все очень просто: я не понимал, что нельзя быть умным, – Джума улыбнулся, – в постели. Впрочем, в этой шутке есть доля истины. Кроме того, я не знал, что между «да» и «нет» не существует границы.
Ромашин с любопытством оглядел погрустневшее лицо хозяина, хотел что-то сказать, но передумал.
– Самое жуткое из ощущений – чужой! – продолжал Джума Хан, уходя в свои мысли и с видимым усилием возвращаясь к действительности. – Но я это пережил. Садитесь, Игнат.
Ромашин еще раз, более внимательно, посмотрел на безопасника и перевел разговор на другую тему.
– Мне
– У меня ощущение, что туда нам уже не попасть никогда.
– Представьте, у меня тоже.
Устроились у столика в удобных креслах, принимающих по желанию седока любую форму. Завтрак Джумы состоял из салата, жареных шампиньонов, гренок и кофе.
– А что вы думаете об эффектах, сопровождающих… э-э… контакты Шаламова с нашими доблестными пограничниками и безопасниками?
– Ничего удивительного, – сказал Джума; ел он быстро, но красиво и даже артистично. – Даниил владеет мощным знанием «черных людей» и научился им пользоваться. Мне только странно, что сами маатане почему-то практически не демонстрировали нам свои возможности, за редким исключением. Ксенологи на этот мой вопрос не ответили.
Безопасник покосился на Карой, глядящую на него с насмешливым вызовом, поколебался и, проведя рукой над пластинкой витейра, убрал изображение.
– Давайте о деле. Я без вас кое-что разузнал и проанализировал, и у меня складывается некая мозаика, в которой не хватает некоторых деталей. Может быть, вместе мы ее сложим и найдем Аристарха. Мне хочется верить, что он жив.
– Мне тоже. Более того, один человек уверен в этом твердо.
– Не Забава Боянова?
Глаза Ромашина заискрились весельем.
– А я думал, только я такой догадливый.
Джума Хан не поддержал шутки.
– Мне стало известно, что Железовский вышел на центр, координирующий работу сил, которые готовят нечто вроде переворота власти и «охоты на ведьм», то бишь на интрасенсов. Но, как и все дилетанты, решил проверить расчет лично, понадеявшись на свои способности. В результате, хотя завод, изготавливающий оружие для перечисленных акций, раскрыт, центру удалось перебазироваться. Уверен, что координаты нового местоположения центра хранятся в информсетях, но не имею ни малейшего понятия, как это выяснить. Был бы Железовский с нами, он бы смог, но…
– Наверное, может и Шаламов.
Джума допил кофе, оценивающе заглянул в спокойные глаза Ромашина.
– Что вы хотите сказать?
– Надо найти Даниила и попытаться уговорить его помочь. Если откажется, поищем другой путь.
Джума задумчиво покачал головой.
– Идея почти неосуществимая, но, надо признаться, красивая. Вопрос лишь в том, где искать Шаламова.
– Он на Меркурии. Увел у пограничников когг и прячется где-то в больших разломах ночной стороны. Думаю, что-то его тянет к «сфере Сабатини», и он ищет возможности подобраться поближе. Мыслит он нестандартно, во всяком случае, не совсем по-человечески, и стоит этим воспользоваться, пока его не накрыли наши коллеги.
– Могут, – согласился Джума. – Опер кримрозыска Столбов очень способный парень… что отметила даже Боянова.
По губам Ромашина скользнула легкая улыбка. Он тоже знал, что Власта неравнодушна к Столбову, хотя и скрывает это от всех. Знал Игнат и об отношениях
– Но я не выслушал вас, – деликатно напомнил он.
– Собственно, мои расчеты касаются непосредственно Железовского. – Джума вопросительно взглянул на Ромашина, допившего свой кофе. – Еще?
– Нет, спасибо.
– Дело в том, что Аристарх не обычный интрасенс, если здесь применим термин «обычный». То есть он интрасенс, который решил пойти дальше, развивая природный дар. Помните его рассуждения? Человечество вырождается, и появление интрасенсов – реакция популяции хомо сапиенс на вырождение.
Ромашин кивнул с улыбкой.
– Сказано это было с апломбом и великолепным самомнением, но в чем-то Аристарх прав.
– Этим он мне и нравится, – улыбнулся и Джума. – И он не одинок в своем мнении. Ученые тоже согласились, что десятки тысяч лет назад возникший принцип «не убий» привел к прекращению индивидуального развития вида хомо. Человек остановился морфологически и стал развиваться в общественной среде, формировать общественные структуры. Мозг его тоже перестал развиваться биологически…
– И с появлением интрасенсов наступил черед нового витка эволюции, – подхватил Ромашин с едва уловимой иронией. – Вы правы, Аристарх в своих постулатах не оригинален, хотя приоритет в этой области вряд ли ему необходим.
– И все же он пошел дальше. Наряду с некоторыми не очень симпатичными чертами характера у него есть одно важное качество – самоактуализация [166] , поэтому я иногда завидую ему.
– Знаменитые «три эс» Аристарха: самоанализ, самоконтроль, самосовершенствование. И что же? Каким образом знание черт характера поможет нам найти его?
166
Стремление человека к возможно более полному выявлению и развитию своих личностных возможностей.
– Помните, он водил нас на экскурсию, вернее, показывал сверху бывшие промышленные зоны? «Черные социумы», как он их называл. В них почти никто не живет, зоны эти имеют свой животный и растительный мир, возникший в результате мутаций и значительно отличающийся от видов ареала… В общем, это идеальные места для любых заговорщиков и для монтажа схронов, где можно прятать что угодно и кого угодно.
Ромашин задумался.
– Мысль понятна, однако реализовать идею сложно. Площадь «черных социумов» на Земле составляет чуть ли не четверть всей поверхности, не считая горных областей, это миллионы квадратных километров, и обследовать их… все равно, что ложкой черпать облака.
Хозяин приподнял бровь.
– Ну что вы, Игнат, я и не собирался обследовать зоны сам, есть другая идея: привлечь к этому Боянову.
– Комиссара, лично? Или службу?
– Ее сестру, Забаву. Она интрасенс, к тому же неравнодушна к Аристарху и учует его быстрее, чем кто-либо другой… – Джума не закончил, потому что зазвонил видео.
– Включай, – скомандовал безопасник, обращаясь к «домовому».
Домашний комп послушно развернул объем передачи. На мужчин взглянула смуглая женщина необычайно тонкой красоты, и даже Джума не сразу признал в ней бывшего нейрохимика Карой Чокой – так она изменила прическу. Теперь у нее была толстая черная коса, перекинутая на грудь, а волосы собраны и тщательно прижаты к голове, открывая лоб.