Предсказанное. Том 2
Шрифт:
«Ты не боишься?»
«Чего?» — ответил кто-то внутри Дара вопросом на вопрос.
«Смерти, небытия».
«Нет!»
«Но ты можешь погибнуть».
«Я хочу спасти ее! И отца!»
«Даже ценой жизни?»
«Без нее моя жизнь не имеет смысла!»
«Жизнь вообще не имеет смысла. Но ты имеешь право на личную позицию. Желаю удачи».
«Кто ты?!»
Неизвестный собеседник Дара рассмеялся.
«Иногда меня называют Принципом оптимизации реальности, иногда Богом данного мгновения. Как кому нравится».
«Если
«Зачем? Ты и сам справишься… если захочешь».
«Я хочу!»
«Не сомневаюсь. До встречи, будущий Вершитель».
Пустота перестала смотреть на Дара и оценивать его возможности, голос пропал.
Дар опомнился, усилием воли вернул себе способность ощущать пространство и время.
«Мостик», созданный Майклом Лондоном, закончился. Впереди загорелся тусклый багровый глаз, вокруг которого выросли «ресницы» извилистых молний. Граница Предела, вход в черную дыру. В багровом свете медленно гасли три «соринки» — паутинки света. Они были невероятно далеко… и совсем близко, если верить ощущениям. Их и «пальцы руки» Лондона разделяло расстояние всего в доли миллиметра — по впечатлениям Дара, и в то же время — колоссальная бездна гравитационных сил!
«Хватайся!»
Дар вцепился своей мысленной «рукой» за «руку» Лондона, прыгнул вперед изо всех сил…
Тело пронзил миллион молний!
Боль почти погасила сознание!
Но он все-таки дотянулся до чьей-то «руки» — это была мысленная «рука» Мальгина, — дернул ее на себя…
Последнее, что он услышал, был крик жены:
— Да-а-ар! Милый! Держись!..
ГЛАВА 22
ВЫБОР
На лицо упала капля влаги.
— Дождь… — прошептал он, вспоминая шуршание капель дождя по листьям деревьев.
— Очнулся, чистодей, — проговорил кто-то невидимый.
— Я же говорил — сильный парень, — отозвался второй. — Из него выйдет толк.
— Моя порода, — пробасил третий с усмешкой.
Щеку обожгло чье-то горяче-нежное прикосновение… губы…
Дар разлепил глаза.
Он лежал на овальном возвышении в рубке «осиного» корабля, мчавшегося полным ходом к Земле. Фасетчатые «экраны» рубки показывали огненное горнило Солнца, и рубку заливал плотный, ощутимо — даже не жидкий — твердый свет! Кто-то приказал инку корабля изменить поляризацию видеосистем, сразу стемнело, Солнце исчезло, наступила темнота, хотя это была всего лишь реакция зрения людей на изменение интенсивности света.
Дарья сидела рядом и держала его за руку. На ее щеках блестели две мокрые дорожки от слез. В глазах девушки стояли страх и надежда. Пунцовые искусанные губы улыбались.
— Живой… — прошептала она, словно не веря себе самой.
Он повернул голову.
Вокруг стояли мужчины, переговариваясь между собой.
Отец, Клим Мальгин, Майкл Лондон, Джума Хан, Ромашин, Аристарх Железовский. Дар шевельнулся, и они замолчали.
— Ну, как ты? — вполголоса спросил князь,
— Нормально, — проговорил Дар, сделав усилие: губы не слушались, горло сдавил спазм, мышцы болели. — Мы… все-таки… успели…
— В самый последний момент.
Дар посмотрел за спину отца. Там, у стены рубки, висели в воздухе слабо мерцающие картины — хроники.
— Шаламов?..
— Дан стал тем, кем стремился стать, — сказал Мальгин. — Частью черной дыры. Маатанин внутри него оказался сильнее человека.
— Мне… его… жаль…
— Мне тоже, — грустно кивнул отец Дарьи. — Но я не всесилен. Один я не смог бы вытащить даже Дашку. Если бы не вы…
— Если бы не он, — положил огромную руку на плечо праправнука Железовский. — Это его заслуга, он вас вытащил.
Дар порозовел.
— Я был не один… вы сделали основное…
— Ну, теперь начнутся соревнования в джентльменской вежливости, — засмеялся Джума Хан. — Не надо искать героев. Все сработали великолепно. Хотя кое-кто оказался самым непослушным.
— Он спас меня и папу! — заступилась за Дара Дарья. — И победителей не судят!
Железовский подмигнул Дару. Тот слабо улыбнулся, притянул к себе жену, поцеловал в губы.
Мужчины переглянулись, отошли от целующейся пары.
— Итак, на чем мы остановились? — проговорил сосредоточенный, как всегда, Ромашин.
— Что делать дальше, — пожал плечами Джума. — Выбор у нас небольшой, всего два варианта: либо остаться жить здесь, вместе с родственниками, если, конечно, князь примет нас в общину (Бояр кивнул: приму, мол), либо возвращаться в свое время и продолжать бороться, возрождать Сопротивление. Здесь мы черную силу вроде бы одолели, а там все еще продолжается черное время.
— Ты-то сам к какому варианту склоняешься?
Джума подумал.
— Честно? Я бы остался.
Ромашин посмотрел на Железовского:
— А ты?
— Я бы тоже остался, — мрачно пробасил Аристарх, — но мы не имеем права бросать в беде товарищей. Без нас Сопротивление прекратит существование. А это значит, что интрасенсы будут в конце концов уничтожены существующей властной системой.
— Есть еще один вариант, — рассеянно сказал Лондон.
Аристарх, прищурясь, глянул на Мальгина, как бы приглашая его присоединиться к дискуссии, но тот молчал, искоса поглядывая на молодых.
— Какой?
— Эйнсоф.
— Что ты хочешь сказать? — удивился Джума.
— Вы уже знаете, что эйнсоф является своеобразным перекрестком миров, узлом пересечения сотен или даже тысяч Ветвей Дендроконтинуума. Нырнув в него, мы можем отыскать матричный файл Земли, куда можно будет переселить всех изгнанных из этой Метавселенной.
— То есть ты предлагаешь нам стать Живущими-за-Пределами?
— Почему бы и нет?
Все одновременно посмотрели на продолжавших обниматься Дара и Дарью, вокруг которых вдруг просияла вуаль янтарно-золотистого света.