Предупреждение Эмблера

Ладлэм Роберт

– Странно. Глаза сами закрываются.

– Не сопротивляйтесь. Расслабьтесь. – Ее агентам не стоило большого труда добавить в сахар быстродействующий депрессант CNS – кристаллическое производное гидроксибутирата, – который, вводя человека в бессознательное состояние, не вызывает подозрения медэкспертов, поскольку следы его распада естественным образом присутствуют в сыворотке крови млекопитающих.

Словно реагируя на холодный тон ее последних слов, Фентон на мгновение открыл глаза и прохрипел что-то неразборчивое.

– Мне действительно очень жаль. – Уитфилд

взглянула на часы. – Нам с Эштоном нелегко далось это решение. Дело не в том, что мы сомневаемся в вашей преданности. Нет. Просто вы знаете, кто я. А зная это, сможете связать концы с концами, и то, что получится, боюсь, вам не очень понравится. – Она посмотрела на безвольно обмякшего в кресле миллиардера. Услышал ли он ее?

На сей раз сказанное Эллен Уитфилд было правдой. Узнав истинные цели операции, в которой он принял активное участие, Фентон мог счесть себя обманутым. Одно предательство нередко влечет за собой другое. Развязка приближалась, и они просто не могли допустить, чтобы что-то пошло не по плану. Каждая роль должна быть сыграна идеально.

Глядя на неподвижное тело Пола Фентона, Эллен Уитфилд подумала, что он свою роль уже сыграл.

Глава 25

– Чувствую, ничего хорошего из этого не выйдет, – сказал Эмблер. Мужчины шли по бульвару Бон-Нувель, причем аудитор, чтобы согреться, спрятал руки под плащ. Ни один оперативник так бы не поступил, но, с другой стороны, за стенами офиса руки Кастона были годны не на многое. Идя по улице, он все время смотрел под ноги, чтобы не вляпаться в собачье дерьмо, тогда как Эмблера больше беспокоили другие возможные опасности.

– Что? – Кастон бросил на своего спутника испепеляющий взгляд.

– Вы слышали.

– И откуда же у вас такое чувство? Может быть, ваш гороскоп указывает на несчастливое расположение звезд? Или получили предупреждение от какого-нибудь жреца, увидевшего знак беды в кишках жертвенного животного? Послушайте, если вы знаете что-то, чего не знаю я, то так и скажите – обсудим вместе. Если в основе вашего чувства есть что-то рациональное – честь вам и хвала. Но сколько же раз можно твердить одно и то же? Мы взрослые люди. Мы должны реагировать на факты, а не на чувства.

– Реальная ситуация другая: у вас нет преимущества своего поля. Мы играем не на компьютере. И вокруг не колонки цифр, а настоящие дома из стекла и бетона. И если в нас выстрелят, пуля тоже будет реальная, так что просчитывать возможные траектории полета будет некогда. Между прочим, откуда такой человек, как вы, вообще знает что-то о конспиративной квартире? Если исходить из принципа «каждый знает только необходимое», вы о ней и слышать не могли. Такая информация просто не для ваших глаз.

– Вы никак не поймете. Кто оплачивает аренду? Кто просматривает счета? Передо мной проходит все, что касается расходов Управления. Я – аудитор. И ничто, поддающееся исчислению, мне не чуждо.

Эмблер помолчал.

– Откуда вы знаете, что

квартира свободна, что там сейчас никого нет?

– Оттуда, что срок аренды истекает в конце месяца, а следующая группа должна прибыть только через неделю. Следовательно, квартира пуста, но все оборудование на месте. Перед отъездом я просмотрел документы по Парижу и могу сообщить, что резиденция на улице Бушардон, которую мы снимаем последние сорок восемь месяцев, обходится нам в среднем в две тысячи восемьсот тридцать долларов. Включая оплату дополнительных услуг, из которых на первом месте в порядке убывания стоит международная связь, которая, в свою очередь…

– Ладно-ладно, достаточно. Я вас понял.

Здание на улице Бушардон выглядело унылым и необитаемым, на каменном фасаде виднелись пятна лишайника и сажи, оконные рамы почернели от копоти. Ртутная лампа на фонарном столбе искрилась и жужжала.

– Как войдем? – спросил Эмблер.

– Это уже не моя проблема. – Кастон принял оскорбленный вид. – Хотите, чтобы я делал все? Вы же, черт возьми, оперативник. Вот и действуйте.

Черт! Легко сказать. Место было открытое, не то что гараж у Луврской клиники, а значит, сработать требовалось быстро. Эмблер нагнулся и развязал шнурок на левом ботинке. Когда он выпрямился, в руке у него был длинный, тонкий и плоский, не считая пяти крохотных бугорков между бороздками, ключ. Успех в работе с такой отмычкой требовал не только умения, но и удачи. Эмблер сомневался, что у него в запасе есть оба компонента.

– Стойте здесь.

Прогулявшись до стоявшего неподалеку мусорного бака, он вернулся с выброшенной кем-то засаленной книжкой в бумажной обложке. Ей предстояло сыграть роль молотка.

Ключ, называемый ударным, действовал следующим образом: при ударе по нижней чеке верхняя чека на мгновение отскакивала, пропуская ключ, повернуть который нужно было в этот самый момент, до того, как пружина вернет чеку на место.

Теоретически все просто.

В действительности успех зависел от нескольких факторов, в том числе точной синхронизации движений.

Эмблер приставил отмычку к замочной скважине и с силой ударил по ней корешком книги. Едва она проскочила в замок, как он повернул ключ…

Невероятно! Он не верил своим глазам – сработало с первого раза! Так ловко у него еще не получалось. Ключ повернулся, убрав язычок, и дверь открылась.

Переполненный чувством гордости, Эмблер повернулся к аудитору и самодовольно улыбнулся.

– Наконец-то, – проворчал Кастон, подавляя зевок. – Надо же так долго возиться. Могли бы и побыстрее.

Усилием воли Эмблер заставил себя промолчать.

Оставалось еще попасть в квартиру, но теперь их никто не видел, а в самом доме никого не было. Проблема снова заключалась в замке, на сей раз массивном врезном. Эмблер внимательно изучил дверную пластину. Браться за работу без инструментов не имело смысла. Он отступил.

Комментарии не заставили себя ждать.

– Вы хоть что-нибудь умеете делать? Вас же учили. Опытный оперативник, ценный агент, двадцать лет службы… И что? Не понимаю, как…