Предвестник апокалипсиса

Косицын Виталий

Из полутора сотен наездников более сотни порвало сразу, остальные попадали наземь вместе с летунами. Лишь душеед продолжал парить, невзирая на разбившиеся останки своего летуна. Архидемона окружал мерцающий щит.

"Ты заплатишь!"- крикнул душеед.

Тварь, выглядевшая мешаниной щупалец, атаковала синим разрядом не-пойми-чего. Учитывая, что во вражескую формулу входили элементы температурного контроля, Конрад счёл молнию чарами заморозки или нагрева, и поставил "сферу стабильности", щит весьма широкого спектра, особенно эффективный против температурных изменений. Сработало: чары бессильно погасли

в жёлтом сиянии. Не убирая щит, Конрад ответил каскадом молний вперемешку с двумя "огненными стрелами".

Демон закрылся синим щитом-полусферой и начал играть по-крупному. Сначала чары трансформы на землю, превращающие её в магму. Затем заклятье постоянного "огненного дождя" и, напоследок, гигантская молния прямо в Конрада.

— Поиграем?- бросил сквозь шум зарождающегося огнедождя маг.- Таор-ти ор!

Вербальная заклятье вызвало сложную мыслеформулу, а она и выброс энергии создали "огнещит" и кислотную струю в архидемона. Пока тот занимался отражением кислоты, на которую синий щит был не рассчитан, Конрад оттолкнулся телекинезом от стремительно нагревающейся земли и повис чарами полёта, уворачиваясь от крупных и медленных капель горящего вещества.

"Сдохни!"- кажется, душеед впал в ярость. Он выбросил в Конрада щупальца-насосы энергии и два плазменных шара с самонаводкой.

— Ага, как же,- от архимага ударила заготовленная сферическая гравиволна, разрушив плазмошары и оттолкнув щупальца с каплями пламени ровно настолько, чтобы Конрад успел сотворить "алмазный щит". Эта защита - его личное детище, которое маг использовал в редчайших случаях. "Алмазный щит" представлял собой углерод с мощнейшими чарами устойчивости на кристаллической решётке. Ни одно физическое воздействие не способно его преодолеть. Тут помогла бы гравиволна или чары, нарушающие работу другого волшебства, но душеед не подозревал о природе защиты.

Тонкая алмазная сфера безропотно приняла на себя струю напалма, брошенные телекинезом глыбы и лавовые сгустки, "копьё льда" и "разрыв". Пока душеед пытался понять, каким образом такие разнородные чары даже не поцарапали похожий на ёлочную игрушку шар, Конрад подготовил ответ и убрал "алмазный щит"

Сферическая гравиволна вновь оттолкнула атаки демона. Из рук архимага полетели по кривой траектории несколько чар. На этот раз он поставил на прямые воздействии - "удар", "нагрев", "всмятку" и "окаменение". Первое и последнее заклятие архидемон идентифицировал и нейтрализовал контрзаклятьями. "Нагрев" принял на себя спешно переориентированный синий щит. Зато "всмятку", буквально перемалывающее пространство, разорвало щит на куски вместе с половиной щупалец душееда.

— Закончим?- тяжело дыша, прошептал архимаг.

"Тяжесть", "удар", молния и взрывное заклятье Конрад сформировал как можно быстрее, пока противник потерял инициативу, залечивая раны и приходя в себя от болевого шока. Три последних атаки принял на себя спешно созданный синий щит, а вот первое, самое коварное, сработало. Тварь ещё пустила огнешар, без труда отбитый, прежде чем скрыться со своим щитом в лавовой глубине. Полусфера щита не спасла врага от сжигания заживо.

Конрад перелетел озеро лавы, пока не выдохлись чары полёта, и ловко приземлился. Ловко-то ловко, но магическое истощение сыграло свою роль. Чародей вцепился в ближайший

камень, чтобы не упасть. Магический дар отказал окончательно, он и в последние секунды схватки держался исключительно на адреналине.

— Чёртов маги-фон!- прокомментировал Конрад. Обернулся и ахнул: магменное озеро и не думало исчезать, а активно расширялось.

Изумляясь, сколько же энергии враг вбухал в превращающие чары, Кошмар Тёмных поспешил подальше. Превращение распространялось со скоростью быстро идущего человека, и скоро магу пришлось бежать. Природное поле волшебства продолжало слабеть, что немедленно сказалось. Всё-таки Конрад какую-то часть физических сил черпал из маги-поля через дар чисто инстинктивно, а сейчас лишился и этой подпитки. Единственная мысль грела Конрада:

— Надеюсь, это самоподпитывающиеся чары, и они дойдёт до поселений демонов. Хоть не зря сгорю, пламя вам в глотки!

Полчаса, и тренированный организм стал выдыхаться. Однако, превращение тоже тормозило, как будто подстраиваясь под скорость чародея. Когда демоново заклятье наконец рассеялось, Конрад без сил улёгся на камни и расслабился.

— Весёлая выдалась ночка,- поделился он со звёздами.

Проснулся Конрад с первыми рассветными лучами. Проворчал:

— Что-то часто я стал вырубаться,- и пошёл смотреть на творение душееда.

Лавовое озеро, видимо, совсем не собиралось стыть. Напротив, оно бурлило, словно кто-то подогревал расплав со дна.

— Однако,- прокомментировал Конрад.- Занимательная магия.

Жаль, что он не может воспользоваться волшебным даром и понять принцип работы чар. Маг постоял немного на берегу и направился в противоположную сторону, к центру неведомой аномалии, понижающей маги-фон. Это наиболее безопасный путь не только потому, что магма перекрывала ход обратно, но и в связи с истощением дара. Пусть уж и у демонов будут проблемы с магией, это хоть немного сравняет шансы. В том, что патруль будут разыскивать, Конрад не сомневался, вопрос вызывало лишь время, когда собратья хватятся душееда.

Конрад брёл по раскалённой пустыне уже не один час. Фон магии понижался. Прикинув закономерность, чародей сделал вывод, что через день-другой волшебство исчезнет вовсе.

— Хоть увижу, каково это, когда нет магии,- кривая улыбка.

Жара нарастала, пришлось снять рубашку, чтобы обмотать вокруг головы на манер чалмы. Благо рубашка белая... немного белая, после всех злоключений. Хоть что-то.

Так прошёл день и ночь. Перед восходом Конрад отобрал большие камни, выложил из них невысокий навес и лёг под него, накрывшись с головой рубашкой, слабым средством от жары. Проснулся перед закатом и продолжил путь, мучаясь от жажды. Воды не было вообще, в природную выемку камня сконденсировалась всего капелька.

Следующие сутки проползли под лозунгом "полцарства за стакан воды". Конрад скрипел зубами, когда драгоценная влага капала потом, но сделать ничего не мог. Истощение с подступающим обезвоживанием высасывали все силы. Вперёд архимага вела несгибаемая воля и часто повторяемое:

— Выживу. Дойду. Не дождётесь, не сдохну!

На третий день последние резервы походили к концу. Сухость во рту напоминала сухость пустыни. Конрад чувствовал, что скоро упадёт и не встанет, и решил идти, а не спать днём.