Предвестники зари

Машошин Александр Валерьевич

Сейчас Бета, аккуратно протиснувшись мимо механиков, деловито накрывала на стол. Ни шлема, ни боевой маски на ней не было, поэтому, несмотря на корпус в форме древнего мандалорианского доспеха, выглядела она почти по-домашнему.

– Бета, ты довольна? – спросила Осока.

– Да, сустав полностью восстановлен, – дройдесса поставила поднос и потянулась, как живая, демонстрируя гибкость сочленений.

– В таком случае, идите и поменяйте комбинезоны. И вымойте руки, – обернулась моя подруга к бреганцам. – Техническая грязь не заразна, я знаю, но всё равно.

– Вот же, вконец затравили, – картинно вздохнул Базили, направляясь к лифту. Прозвучала эта фраза точь-в-точь как на русском. Несмотря

на то, что бреганцы, как и остальные люди в освоенной части Галактики, свободно говорили на базик, был у них и собственный язык, словиоски, явно имеющий славянское происхождение. Когда я впервые попал сюда, мне несказанно повезло. Первое встреченное мной разумное существо, Осока Тано, в числе других «региональных» языков знала и этот. Так что мы с первых минут хотя бы отчасти друг друга понимали. Более того, пока мы летели вдвоём от системы к системе по гиперлейну под названием Льянский путь, Осока, приноровившись к моей речи, стала изъясняться по-русски не хуже меня самого. Задолго до того, как я более или менее сносно научился общаться на базик. То же самое, слушая нас, позже проделала Падме, у неё, благодаря «компьютерному» сознанию и базам данных дройдов-переводчиков, получилось ещё быстрее. Сложнее всего было Рийо: не владея аналогами, она пыталась освоить оба языка сразу, отчего в голове у неё поначалу всё путалось. И, всё же, выучила, благо, упрямства, как и Осоке, ей было не занимать. Должно быть, со стороны диалоги на борту «Амидалы» временами звучали престранно. Рийо и Падме пользовались обоими языками в зависимости от «адресата», мы с Осокой – в основном, русским, в том числе, обращаясь к механикам. Те – отвечали на словиоски. И всем всё было понятно. Даже фоллинке Натуа Хисс, шестому члену нашего экипажа, которая одна разговаривала на базик: видите ли, стеснялась своего произношения.

– Кстати, капитан, – прервала мои размышления Осока. – Почему мы ещё не летим? Кажется, ты обещал заказчику стартовать сразу. Сейчас ведь выйдет выяснять, чего стоим, кого ждём.

– Не выйдет, он дрыхнет, – вступилась за меня Падме. – К тому же, предстартовые проверки процедура обязательная, а я только-только их заканчиваю.

– Вот и хорошо. Идём, полетаем немного, пока завтрак не готов, – подруга потянула меня к дверям рубки.

Спустя несколько часов мы созерцали сквозь обзорные блистеры корабля первую точку нашего маршрута. Крупный спутник, окружённый бело-голубой дымкой атмосферы, величаво выплывал из-за своей планеты. Оранжево-жёлтая звезда с труднопроизносимым названием, что-то вроде «Ай-Тууб», светила нам в корму, и при небольшом увеличении поверхность и планеты, и спутника просматривалась великолепно. На поверхности планеты виднелись большие мелководные пространства океанов или морей, бурые плеши болот, крупные городские агломерации, над которыми висели клубящиеся облака смога. Что касается спутника, то он выглядел каким-то подозрительно ровным, его расчерчивали прямые линии и различные геометрические фигуры: прямоугольники, шестигранники, круги исполинских размеров.

– Вот они, Нал Хатта и спутник её Нар Шаддаа, известная также как Луна Контрабандистов и Вертикальный Город, – со смешанными нотками торжественности и какой-то брезгливости в голосе произнесла Осока.

– А ещё как «Маленький Корусант», – добавила Рийо.

– То есть, вся пла… в смысле, весь спутник – один большой город? – уточнил я.

– Совершенно верно, – подтвердила панторанка. – На свою планету хатты чужаков пускают неохотно, все дела ведут на спутнике. Видишь, какое тут движение?

В самом деле, слой отображения пестрел сотнями отметок космических кораблей, больших и малых, выполняющих различные эволюции. Основная их часть концентрировалась вокруг Нар Шаддаа, и очень

немногие маневрировали на низких орбитах самой Нал Хатты.

– Сейчас нам настоятельно предложат услуги лоцмана, – сказала Осока.

– А на посадочной площадке будет ждать какой-нибудь Кацман, – срифмовал я по мотивам известного анекдота.

– И не один. Любой приземлившийся фрахтовик немедленно окружают посредники, выясняя, чем можно поживиться.

– М-да, местечковый рынок, да и только. В присутствии этого кагала трудно будет скрыть погрузку.

– Надеюсь, на сей счёт у Крефея есть какой-нибудь план, – пожала плечами моя подруга. – Если нет, за нами погонятся сразу же.

– И фиг догонят, – вмешалась Падме. – Разве что, истребители.

– Именно поэтому я и согласилась, – сказала Рийо. – Даже при наихудшем раскладе у нас будет фора. Но, думаю, наш ботанский клиент и здесь подстраховался.

Я посмотрел на цифры электронного хронометра на боковой секции экран-пульта. Зелёные цифры показывали корабельное время – бессовестно пользуясь служебным положением, я оставил его московским – а красные «местные» вообще что-то странное. Ах, да, вот внизу пометка, что суточный цикл здесь равен восьмидесяти семи стандартным часам, отсюда и дикие цифры в поле «час».

– Не пора ли нам будить мистера Крефея? – спросил я. То, что ботан отправился спать, было нам как нельзя более на руку. Сразу раскрывать наши скоростные характеристики постороннему лицу не стоило. «Амидала» недаром относится к кораблям высшего класса: выход из гиперпространства на ней ещё можно ощутить, а запуск гиперпривода и вход происходят абсолютно гладко. Именно поэтому вместо кратчайшей траектории отлёта я выбрал неторопливую спираль, вроде тех, что использовали транспорты с низкой удельной мощностью. Пусть суммарное время будет похоже хоть на что-то.

– Да, будим, – отозвалась Осока. – Падме, попроси Бету пригласить его в рубку.

Отогнув с виска хвостик-лекку, она приладила на ухо миниатюрную гарнитуру, чтобы слышать Падме, пока той придётся прятаться. Я достал из кармана куртки свой наушник.

– Нас вызывают на связь, – сообщила Падме. – Как мне назваться местным властям?

– «Королева Озёр», как на выставке в Корпоративном секторе, – сказала Рийо. – Другие комплекты идов здесь светить не будем.

– Хорошо. Он идёт, исчезаю.

– Доброе утро, дамы и капитан, – Борск Крефей обогнул голопроектор и поднялся к нам на подиум. Его кибернетический адвокат замер у дверей рубки наподобие часового. Бета, мгновенно оценив обстановку, заняла место с другой стороны косяка. В шлеме и глухой маске с причудливой смотровой щелью она выглядела гораздо внушительнее пузатой пародии на гуманоида, какой являлся Скрайджел. Тем временем, на отображающем слое открылось видеоокно, и в нём появилось лицо существа, чем-то похожее на печальную собаку породы бассет. Впрочем, морщинистая жёсткая кожа и отсутствие волосяного покрова, за исключением густых вибриссов-бакенбард, наводили на мысль, что чужак, скорее, родственник рептилий, нежели млекопитающее.

– «Королева Озёр», я Пок Биннид, ваш персональный лоцман, – причмокивая, сказало существо. – Укажите желаемый дром посадки, и я дам указания.

– Позвольте? – ботан потянулся к пульту. Осока развернула к нему телескопический микрофон.

– Господин Биннид, очень приятно, – заговорил Крефей. – Нам нужно снизиться в секторе Н’дир шесть-восемь, частная посадочная площадка.

– Понял Вас. Ждите коридор.

– Вот, подруга, учись, как дела делаются, – прокомментировала Осока, обращаясь к Рийо. – Вместо автоматики клиент оплачивает труд живых специалистов, что гораздо дороже. Плюс, готова побиться об заклад, с нас сдерут и за видеотраффик.