Предвестники зари
Шрифт:
– Ну, мне до них далеко, – сказала панторанка. – В моей глухой деревне почему-то учили, что сначала должны быть стыд и совесть, а потом уже желание заработать.
– Какие ты слова вспомнила, – засмеялась Осока. – У слизняков в языке и понятий-то этих не существует.
Выделенный нам посадочный коридор получился довольно замысловатой конфигурации. Три с половиной витка спирали, затем довольно крутой спуск в атмосферу и горизонтальный вектор в плотных слоях. Лоцман особо предупреждал, чтобы перед входом в атмосферу мы полностью завершили фазу торможения и не превышали скорость «во избежание».
«Ничего себе меры безопасности!» – ахнула в наушнике Падме и принялась одно за другим выводить на пульт увеличенные изображения. Счетверённые лазерные установки, цилиндрические связки зенитных ракет на лёгких лафетах, несколько агрегатов, которые я предположительно определил как станции обнаружения.
– Серьёзная у Вас охрана, – сказал я.
– Нанял одну из лучших частных служб безопасности, – ответил Крефей.
– Предупредите их, что мы на подлёте.
– Не волнуйтесь, они соответствующим образом проинструктированы. Перед посадкой пошлём запрос, и нас пропустят.
Я посмотрел на Осоку. Губы её тронула лёгкая улыбка.
– В таком случае, позвольте проинструктировать и Вас, мистер Крефей, – мягким, почти ласковым голосом произнесла она. – Один выстрел с этих установок в нашем направлении – и Вы быстренько прыгаете за борт. Поскольку в противном случае отправитесь туда с моей помощью. Возможно – по кускам. Я не намерена подвергать опасности корабль из-за чьей-то глупой бравады.
Ботан понял, что с ним не шутят, и благоразумно пошёл на попятный:
– Вероятно, Вы правы, леди, лучше нам уведомить их заранее. Сделаем это на последнем витке. Пусть зафиксируют нашу сигнатуру в системе «свой-чужой». Правда, есть вероятность утечки…
– А Вы полагаете, агенты Ваших недоброжелателей не отследят наш взлёт и не снимут характеристики собственной аппаратурой? Не доводите ситуацию до абсурда. Мой покойный учитель говаривал: паранойя полезна, когда она в меру, если дать ей волю, начинаются проблемы.
Посадка прошла без осложнений. Площадка для приземления была не очень больших размеров, по дальномеру – сто на сто пятьдесят метров. Едва посадочные лапы приняли нагрузку, по периметру зажглись грязно-жёлтые светильники. Крефей нажал кнопку комлинка:
– Аспо, вывозите груз!
– Понял-понял, – донеслось из динамика. Судя по лексике и дребезжащему голосу, говорил дройд.
– Пойдёмте встречать?
– Конечно, пойдёмте, – сказала Осока. Я же, включив интерком, негромко скомандовал:
– Бортстрелки, смотрите в оба.
– На крышах всё спокойно, – доложил из верхней турели Базили.
– Из склада на плюс сто пятьдесят выезжают платформы с контейнерами, – сообщила из нижней Натуа.
– Принято, – сказал я.
В лифте спускались вчетвером: Крефей, его дройд-адвокат, Осока и я. Ботан собирался
– Одну минуту. Небольшая формальность, – произнесла она. – Необходимо выполнить пункт три-пять контракта.
– Заказчик гарантирует, что груз не содержит наркотических, психотропных, радио– и биоактивных веществ, оружия, а также что в грузе не находятся какие-либо живые существа, в том числе, в состоянии стасиса, – процитировал Скрайджел.
– И как мы его станем выполнять? – ухмыльнулся Крефей. – Пункт три-четыре гласит, что груз должен быть доставлен без повреждения или вскрытия упаковки.
– Мы и не будем ничего вскрывать. Просто Вы сейчас скажете: «Даю гарантию, что…» и далее по тексту контракта, – невозмутимо ответила Осока. Ботан попытался вновь ухмыльнуться – вышла кривая гримаса. Попробовал отвести взгляд от серо-голубых глаз моей подруги – и не смог. Пришлось ему слово в слово проговорить пункт контракта.
– Ну, вот. Я убедилась, что Вы не лжёте, теперь можно и грузиться, – с безмятежной улыбкой сказала моя подруга. Повернулась и ушла, считая свою миссию выполненной. Ботан в сопровождении Скрайджела сердито затопал вниз по пандусу, бормоча себе под нос:
– …Кем себя возомнила эта красотка? Каким-то джедаем из детской сказки, что ли? А если бы я ей солгал?
Он искренне полагал, что говорит достаточно тихо, на самом деле чувствительные микрофоны «Амидалы» прекрасно улавливали его монолог, а Падме оперативно транслировала звук мне в наушник.
– Совершили бы очень большую ошибку, – достаточно громко, чтобы они расслышали, произнёс я. – Последнего, кто попытался её обмануть, хоронили в закрытом гробу, больно уж жутко выглядели останки.
Крефей сделал вид, что не расслышал или не понял, но я-то отчётливо видел, как вздрогнули кончики его остроконечных ушей.
Контейнеры приближались. Вблизи я разглядел, что размеры их не очень велики, примерно как кофры, в которых перевозят аппаратуру рок-группы и эстрадные звёзды. На каждой из репульсорных платформ стояли бок о бок по четыре таких контейнера, на последней, седьмой – два. Итого двадцать шесть штук. Сопровождали их четыре рабочих дройда самой обыкновенной серии ASP и шестеро увешанных оружием субъектов. Четверо мужчин, женщина и дройд. Мужчины сильно различались между собой: двое постарше, явно опытные вояки, и двое молодых, один из которых, судя по костяным рожкам, был забраком.
– Убейте меня веником, если это не наёмники, – послышался через интерком голос Иана.
«Сопровождающие лица, видимо. Согласно контракту, – прокомментировала Падме. – Ребята, вы как хотите, а боевой дройд сепов мне не нравится категорически».
– Сепаратистов? – переспросил я.
«Да, он серьёзно переделан, но шасси явно типа „Ис-грек“ восьмой серии».
– Не волнуйся, Ис-грека я дальше трюма не пущу, – сказала Осока, её голос был слышен мне одновременно в наушнике и по воздуху из лифтового холла. Через пару секунд она появилась у пандуса собственной персоной: – Кто старший грузчик?