Прекрасная бунтарка
Шрифт:
Элли поняла намек: встреча подошла к концу.
— Я просто хочу быть уверена, что ты примешь во внимание беспокойство местных жителей прежде, чем начнешь действовать.
— Почему ты считаешь, что я так не поступлю?
Элли не ответила. Она молодец, эта девушка. Выиграть у нее будет приятно.
— У тебя есть пять минут, чтобы изложить главную, с твоей точки зрения, проблему.
Александр Коста не отличался терпением, но сегодня все было по-другому. Он намеревался узнать об этой девушке все, что только возможно. Его детективы
Все имеют свою цену, даже Элли Мендорас. Он найдет способ подчинить ее своей идее. Она перевезет свою лодку в другую часть острова вместе с остальными и не станет больше совать нос в его дела. И как этой местной девчонке только удалось затронуть скрытые струны его души? Александр взглянул на Кирию Теодопулос, которая тихо сидела в кресле у окна с видом на океан. Ее присутствие было необходимо скорее ему, чем Элли. Слишком часто Александр сталкивался с тем, что девушки подстраивали встречу наедине с ним, а потом придумывали красочную историю с пикантными подробностями для какого-нибудь журнала.
Мужчина посмотрел на Элли, которая с воодушевлением о чем-то говорила. Он слушал ее вполуха. Мужчина уже мысленно праздновал свою победу, оказавшуюся такой легкой. Как Элли Мендорас могла подумать, что ей удастся противостоять ему, могущественному и непобедимому Александру Косте? Неужели остались еще такие наивные люди?
Александр откинулся в кресле. Наивная или нет, Элли забыла первое правило бизнеса. Кто платит, тот и правит. Да и хватит уже разглагольствований. Пять минут закончились.
— Так когда ты покинешь свое швартовое место?
— Я не… — Девушка побледнела. — Ты не слышал ни слова из того, что я сказала, да, Александр?
Он встал и подошел к окну. Элли Мендорас устала доказывать ему свою правоту. Это было заметно.
— Думаю, тебя больше беспокоят твои дружки-богачи, которых ты пригласишь на Лефкис, чем те, кто живет здесь уже много лет, — с отчаянием произнесла Элли.
— Ты не в том положении, чтобы выдавать подобные суждения. — Александр повернулся к ней. — Что ты знаешь о моих чувствах? Простите меня, Кирия Теодопулос.
К счастью, пожилая женщина давно выбрала политику невмешательства.
— Мне жаль тебя, Александр…
— О, неужели? — хмыкнул он. Эта Элли когда-нибудь отступит? — Что ж, мне не нужна твоя жалость.
Александр повернулся к девушке спиной и выглянул в окно. От ее непокорности по спине бежали мурашки. Он кожей чувствовал присутствие Элли. И ему вдруг захотелось направить эту странную страсть в иное русло. Прижать бунтарку к стене и дать выход своему напряжению.
— Встреча окончена, — холодно объявил мужчина. Ему повезло, что разум все-таки победил.
Александр хотел выдвинуть ультиматум, но из уважения к Кирии Теодопулос решил протянуть еще одну спасительную соломинку.
— Разве мой агент не сказал,
Сжав руки в кулачки, Элли подошла к Александру.
— Одним росчерком пера ты меняешь людские жизни, так? Позволь мне сказать тебе кое-что, Александр. На этот раз не выйдет.
— Мое предложение вполне разумно. — Он взглянул на Кирию Теодопулос в поисках поддержки, но та словно оглохла. — Вы покидаете причал…
— Который будет служить теперь домом для этих огромных яхт-монстров? — Элли тряхнула головой и с отвращением отвернулась.
В солнечных лучах ее каштановые волосы сверкали пламенем. Александр тут же представил их рассыпавшимися по подушкам… и снова прогнал непрошеную мысль.
— Я должен думать об экономике острова. Какой доход может принести наплыв богатых туристов в пик сезона. Они будут прибывать на своих лодках…
— Лодках? — перебила Элли. — Это не лодки. — Она обвела рукой кабинет. — Они плавают на автопилоте, у них есть радары, они буквально напичканы электроникой! Ты же грек, Александр! Как ты можешь поддерживать такое?..
— Яхты давно стали частью жизни многих людей. С этим ничего не поделаешь.
Элли закусила губу. Ее глаза наполнились слезами. И впервые Александру захотелось поражения, а не победы.
Но он быстро прогнал странное чувство. Вздохнув, мужчина предложил Элли платок.
— Успокойся.
Громко шмыгнув носом, девушка отказалась от платка и гордо вздернула подбородок.
— Отец рыбачил с этой стороны залива всю свою жизнь. Люди, которые жили неподалеку, знали и любили его. А теперь они знают меня.
— Времена меняются, Элли…
— Времена? Значит, традиции острова ничего для тебя не значат? Ты купил Лефкис и теперь будешь делать с ним что хочешь?
— Верно.
— Тогда мне страшно за наше будущее.
— Объяснись.
— Если Лефкис — новая игрушка для тебя, что будет, когда он тебе надоест? Просто бросишь его за ненадобностью и купишь что-нибудь другое?
— Я не собираюсь отвечать на такой глупый вопрос.
— Во времена моего отца такого не случилось бы, — заключила Элли, качая головой.
Пора озвучить некоторые факты.
— Во времена твоего отца на острове не было даже поликлиники. Не было больницы, школы, и люди умирали от гриппа до того, как доктор успевал к ним приехать. Во времена твоего отца Лефкис был беднейшим островом, где люди влачили жалкое существование.
— Но они оставались здесь, несмотря на трудности. Как думаешь, почему, Александр?
Прежде чем он успел ответить, Элли с энтузиазмом продолжила:
— Люди оставались, потому что здесь их дом. Потому что любили этот остров так же, как люблю его я. А ты собираешься наводнить Лефкис туристами. Чего ты добиваешься, Александр? Продолжай упорствовать, и тогда ты никогда не сможешь называться сыном Лефкиса, пусть даже весь остров принадлежит тебе!