Прекрасная Зелёная
Шрифт:
Найти его оказалось непростым занятием, так как тащить в гору чемодан - пусть и по асфальту - довольно нелегко. Вскоре возле меня притормозил белый Ниссан, и водитель показал бумажку, на которой была написана моя фамилия с именем.
– Да, это я!
– обрадовавшись, ответил ему.
Видимо, и он обрадовался, так как я опаздывал ко времени прибытия почти на час, и он, как мне показалось, ездил по просёлочным дорогам в поисках постояльца.
– Пансион будет через сто метров. Ты с острова Сесоко пешком идёшь?
– Да.
Когда я зашёл в свой номер, то ахнул про себя. Конечно, я смотрел на букинге фотографии,
– А у вас есть банк или банкомат?
– спросил я у Матцудо Икуко.
– У меня с собой нет достаточного количества наличности.
– К сожалению, я вас не понимаю. Сейчас я позвоню своей знакомой, поговорите с ней.
По телефону мы поговорили с женщиной, которая рекомендовала банк и сказала, что Матцудо отвезет меня к нему. Он извинился за салон своего автомобиля, который помимо скромных размеров был захламлён рабочим инструментом и старыми вещами. Я сказал, что это лучше и быстрее, чем идти пешком. По пути он предложил две точки общепита, но я спросил, есть ли там вай-фай. Он перезвонил, ему перезвонили, интерната на горе не было ни у кого.
В посёлке работало одно отделение Ruykyu bank, но его банкоматы не принимали российские мастеркард и маэстро. Заметил, что табло у них загорается лишь при приближении клиента. Объявлений об обмене валюты я на острове не встречал. Взяв талончик электронной очереди, дождался своей череды и попросил кассиршу снять деньги с моих карточек. Она пригласила мужчину или офис-менеджера, одетого по правилам местного дресс-кода: чёрные брюки, белая рубашка, вместе с которым мы сходили к автоматам ещё раз.
– Извините, но наши системы не принимают вашу карточку, - сказал он с печалью в голосе. Завидев кириллицу на карте, он спросил, - вы из России?
– Да... а скажите, как у вас тут обстоят дела с обменом американских долларов?
– А сколько вы хотите обменять?
– Сто долларов.
– Мы их принимаем... курс сто двадцать. Вас устроит?
– Конечно, - выпалил я, так как курс обмена в аэропорту Наха через машины был похуже.
– Давайте ваши доллары и паспорт.
– Я сейчас привезу... деньги остались в отеле.
Вернувшись в офис владельца, который располагался напротив банка, объяснил ситуацию, что надо съездить в отель за долларами.
– На Сесоко?
– Нет, в "жёлтый дом".
Но тот очевидно не понял меня и позвонил девушке-переводчице.
Японцы любят церемонии. Чайная, как пример. Но и обмен валюты тоже целая церемония, в которой участвовали трое: я, мужчина и дама за столом, которая не говорила на английском. Я подумал, было бы интересно, если бы она тоже звонила подруге или другу, и мы общались об обмене долларов на английском.
– Я сделаю копию вашего паспорта, вы не возражаете?
–
– Вы пока заполните квитанцию. Укажите фамилию, имя, адрес отеля, сумму к обмену и подпишите.
Я подобно школьнику выполнил его инструкции. Интересно, а для чего у них перед каждой кассиршей по двое очков в стаканчике стоят. Одни с красной, другие с синей оправой. Захотелось примерить. Догадка моя оправдалась. Одни для страдающих дальнозоркостью, а другие для близоруких. Интересно, а если придёт клиент со сложным астигматизмом, то как быть? Не окулиста же ему в банк вызывать.
– Вы надолго в Мотобу?
– вывел он меня из размышлений.
– На двое суток.
– Из какого города России?
– Из Москвы.
– Сколько дней пробудете на Окинаве?
– не унимался сотрудник банка. Может, он по совместительству и агент островной безопасности.
– Две недели.
– Когда улетаете?
– Двадцать четвёртого ноября.
– Хорошего отдыха в Мотобу!
Мой допрос закончился, и я почувствовал облегчение, когда мне отсчитали двадцать четыре тысячи, которые сложил в конвертик для денег. Он предлагался бесплатно, и мне показался довольно удобным приспособлением.
Хозяин офиса куда-то уехал, оставив двух пожилых помощниц, которые предложили чашку чая и взяли оплату. Судя по всему, у них было агентство недвижимости, так как на стенах висели фотографии вилл и квартир. Сами дамы были кем-то избиты и скрашивали следы побоев на лице тональным кремом. Отпускать они меня не хотели, и так же с помощью телефона и девушки переводчицы на другом конце "провода" я объяснил им, что пойду гулять по посёлку, что в отель дойду сам, что время чек-ина знаю, что ключ в день отъезда оставлю в комнате. Доброта японцев-окинавцев не имеет пределов. Я вспомнил утреннюю ссылку от смоленского друга про пятидесятилетнего японца, который поехал в заражённую после аварии на АЭС Фукусима зону, чтобы кормить оставшихся там домашних животных. И ещё я пришёл к выводу, что во всех трёх случаях звонков "помощи англо-говорящему другу", голос принадлежал одной и той же девушке. Или это совпадение? Очевидно, что у них есть служба помощи попавшим в затруднительное положение соотечественникам.
Конечно, надежд найти достопримечательности в посёлке у меня не было. Рыбный рынок, отдалённо напоминающий столичный. Те же крытые улочки-переходы, чистота и отсутствие резких запахов. Разве что сувениров нет. Всё для жизни: рыба, мясо, фрукты-овощи. Приличный супермаркет. Парк, в котором к моему обеду собралось двенадцать породистых бездомных кошек. Интересно было наблюдать, как они дерутся между собой за комочек риса или кусочек шоколадного печенья.
Заметил, что жизнь здесь не балует людей, несмотря на хайтекный порт, повсеместный вай-фай и близость океанариума, в который едут со всего света. Много деревянных домов, много ветхих строений, по дорогам бегают ржавые машины, да и жители посёлка выглядели весьма скромно. Но дети, возвращающиеся из школы, также улыбались мне и говорили "хеллоу", взрослые не таращились, а для пожилых я уже был неинтересен. Наверное, так и живут настоящие окинавцы, быт которых не заточен под туристические толпы. В центре города всего один гестахауз по тысяче йен в сутки за койку; наверное, для тех, кто приехал с соседних мелких островов, и кого непогода застала в посёлке.