Прекрасные
Шрифт:
Карета остановилась, и дверь открылась.
– Леди Камелия! – Сопровождавшая нас служанка подала мне руку. – Вам сюда.
Я вышла. Снаружи меня уже ждал весь персонал.
– Камелия!
– Камелия!
Я махала рукой шумной толпе и старалась изобразить на лице идеальную улыбку, как и учила Дюбарри. Я притворялась счастливой.
Меня повели по подъездной дорожке к дому.
Я поклонилась и помахала зевакам на прощание, после чего двери чайного дома захлопнулись за моей спиной. Внутри все заливал свет. Мягкие золотые лучи танцевали по полу. В воздухе стоял запах угля и цветов, а из булькающего фонтана била вода. Фойе
Бри взяла мой дорожный плащ и ручной метелкой обмахнула с моего платья пыль, жуков и других нежеланных попутчиков, которых я могла прихватить по дороге. Она сняла туфли с моих ног и заменила их шелковыми домашними носками с пуговицами на лодыжках.
– Спасибо. – Пока Бри со мной, моя связь с дворцом не прервется.
– Не за что, Леди Камелия. – Она поклонилась.
В помещение вошла женщина в платье цвета подсвеченного солнцем меда, с вырезом, достаточно глубоким, чтобы продемонстрировать три бриллиантовых ожерелья. Ее элегантные длинные волосы были уложены в замысловатую прическу. Она вся походила на цветок хризантемы на гербе Орлеана, а блестящие ногти, покрытые зеленым лаком, напоминали его листья.
– Камелия, – сказала она. – Я Мадам Клэр Оливье, жена Сира Роберта Оливье из дома Кент, младшая сестра Мадам Аны Дюбарри и хозяйка этого прославленного чайного дома. Ну и титул, – засмеялась она себе под нос.
Я присела в реверансе. Я смутно припомнила, что она приезжала к нам домой, когда мы были еще детьми.
Она улыбнулась, зубы ее были так измазаны помадой, что казалось, она только что съела коробку пастельных карандашей. На ее верхней губе выступили капли пота, поэтому Мадам Клэр беспрестанно протирала лицо носовым платком.
– Мы очень счастливы, что королева направила тебя сюда, хотя моя сестра и утверждает, что ты сущее наказание с ужасным характером. Но у тебя такое прелестное лицо, что я ей не верю. Иногда она преувеличивает. – Она прикоснулась к моей щеке. – Итак, позволь мне провести экскурсию по великому Чайному Дому Хризантем.
Я пошла за ней по парадной лестнице. Странный набор ключей, подвешенный к ее поясу, мелодично бренчал.
– Здесь десять этажей по тридцать пять комнат на каждом. Когда-то все они были заселены Прекрасными, и на процедуры записывались одни придворные. Перед королевой стоит труднейшая задача: из стольких талантливых Прекрасных выбрать всего одну фаворитку. Когда я была ребенком, Карнавал Красоты длился целый месяц.
Я провела пальцами по украшенным резьбой перилам. Некоторые двери были закрыты, но интерьер отдельных комнат можно было разглядеть из коридора. Белоснежные кресла с фисташковыми подушками, малахитовые пологи и шафрановые покрывала, стены цвета фуксии и гранатовые гобелены. Я представила, что каждая из этих комнат служила кабинетом Прекрасной. Фонарики с тихим шорохом летели за нами.
Дюбарри никогда не рассказывала, почему нас стало так мало.
– Интересно, не растеряла ли моя сестра свой талант воспитания Прекрасных, – подмигнула Мадам Клэр.
Мое лицо оставалось бесстрастным, хотя угрозы Дюбарри все еще звенели
Мадам Клэр показала мне красивую веранду для завтраков, игровую комнату и чайные залы.
– Когда-то давно именно в этот чайный дом приходила королева с придворными дамами. Но потом Королева Анаис из династии Шервуа построила покои для Прекрасных в самом дворце. Моя семья живет на десятом этаже, твои комнаты будут на третьем.
Мы вернулись к парадной лестнице.
– А где моя старшая сестра, Аза? Мы будем жить в одной комнате, пока она меня будет учить?
Мадам Клэр остановилась, развернулась на месте и неодобрительно поджала губы.
– Ее помощь для твоей адаптации не потребуется.
– Но Мадам Дюбарри сказала, что мы проведем вместе месяц. Она должна показать, как работать, чтобы все было идеально, и передать мне своих клиентов.
– Я пораньше отослала ее назад, в Красный дом. Можно сказать, она попала в неприятную ситуацию. Не волнуйся, у тебя есть я. Я хозяйка этого чайного дома вот уже пятнадцать лет. Никто лучше меня не объяснит, чего от тебя ждут.
Новое разочарование нагромоздилось на растущее недовольство внутри меня. Я думала, что смогу положиться на старшую и более опытную сестру, хотя бы на время. Так мне было обещано.
Мы шли по третьему этажу. Служанки открыли перед нами двери. Мы с Бри последовали за ними внутрь.
– Это твои покои. – Мадам Клэр показала рукой. – А твоя служанка будет жить по соседству.
Посреди помещения стояла самая огромная кровать, какую я когда-либо видела. Бархатные занавесы, свисающие с позолоченных столбов, были перевязаны шелковыми шнурами. На кровати лежали атласные подушки, набитые лебяжьим пухом, а на толстых одеялах виднелись вышитые гербы Чайного Дома Хризантем. Несмотря на то что теплый сезон еще не закончился, в сложенном из камня очаге трещало и извивалось пламя. В фарфоровых сосудах плавали чайные свечи и лепестки цветов. Все стены были увешаны портретами в золоченых рамах. Мраморные статуи Богини Красоты и известных Прекрасных смотрели на меня из каждого угла. В длинном ряду я заметила и мамин портрет. Что бы она сказала, если бы была здесь? Призналась в разочаровании или посоветовала мне быть благодарной?
Бри работала вместе с остальными служанками, распаковывая мой дорожный сундук. Платья развешивали в такой большой шкаф, что в нем могла бы целиком уместиться моя кровать. Бьютикейс занял свое место на туалетном столике с несколькими крючками для фонарей. На нем же вместе с инструкцией от Дюбарри лежала специальная книга с моим именем и портретом, в которой по требованию хранительницы я должна была записывать все, что со мной происходит, – вести дневник Прекрасной.
– Министр Моды прислал сотню платьев. Я высказала пожелание, чтобы наряды соответствовали нашему чайному дому, так что он вдохновлялся нашей цветовой гаммой. – Слова Мадам Клэр казались мне невнятным бормотанием.
Я думала о красоте комнаты, где сейчас спит Амбер. Снова и снова прокручивала в голове наш последний разговор, снова замечала боль в ее глазах и грохот, с которым она упала на пол. Я чувствовала себя как почтовый шар, прибитый к земле тяжелой посылкой. Хотя эта комната была очень красива и находилась в чудесном доме, меня убивал тот факт, что я лишь вторая по важности Прекрасная в королевстве. Перед глазами стояли только королевские апартаменты, в голове звучали слова Амбер, и эта комната казалась слишком маленькой для меня.