Преломляя свет
Шрифт:
Она оперлась на локти, глядя на Драко снизу вверх из-под ресниц. Каждая клеточка ее тела ожила ради ощущений. Она хотела его так долго. То, что ей недавно довелось попробовать, только разожгло аппетит. Драко смотрел на нее одно долгое мгновение, а после приблизился и вытащил заколку из пучка. Гермиона ощутила, как волосы упали на плечи, и услышала, как Малфой сделал резкий вдох.
— Ты хоть понимаешь, насколько ты изящна? — растягивая слова, спросил он, его голос был низким, почти отстраненным.
— Спасибо, — прошептала она в тишину, но Драко продолжал стоять, просто глядя на
— Да.
Гермиона дотронулась до него, и Драко обхватил ее ладонь своей, их пальцы переплелись. Она посмотрела на их руки, а потом подняла взгляд. Теперь его лицо выражало серьезность, уязвимость, и что-то между смехом и нервным всхлипом застряло у нее в горле.
— Иди ко мне, — сказала она, повторяя его же слова, адресованные ей в тот вечер в книжном магазине, и потянула на себя.
Драко поддался, но вместо того, чтобы нависнуть над ней, встал на колени между ее ног. Гермиона на инстинктивном уровне раздвинула их, ее мысли бушевали. Малфой поднял взгляд и склонил голову, а затем обхватил руками ее лодыжки и поднялся к подолу платья.
— Я хочу уложить тебя на свою постель. Опустить губы на каждый миллиметр твоего тела, — он спустился руками обратно к лодыжкам, и Гермиона резко вдохнула. — Но что прикажешь делать с ними? — спросил он, скользя рукой по пятке грубого ботинка и слегка приподнимая его, пока на лице медленно расплывалась улыбка.
— О боже! — Гермиона засмеялась и приложила ладонь ко лбу. — Я сниму их, — сказала она, выпрямляясь. — Они огромные. Я знаю.
— Нет, — произнес он, уверенно выставляя ладонь прямо перед ней. — Я сделаю это.
Не было ничего нового в том, что Гермиона обнаружила Драко невероятно привлекательным. Она физически поддавалась каждому его движению, его запаху, его мимике, его голосу. И конкретно в этот момент пребывала, что совершенно неудивительно, в чрезвычайно возвышенном состоянии. Однако видение того, как он склонился к ее ноге, без футболки, как мышцы его спины сокращались под гладкой кожей, пока он внимательно развязывал шнурки на ботинке, а затем снял тот одним движением — блядски уничтожило ее.
Как только Малфой поднял на нее взгляд с триумфальной улыбкой и вторым ботинком в руке, Гермиона потянулась к нему и практически дернула на себя, захватывая губы в страстный поцелуй. Драко поддался, и игривое настроение рассеялось, когда он навис над ней и вжал в матрас, а тяжесть его тела оказалась столь же потрясающей, как она и запомнила. Они переместились к подушкам после череды мягких стонов и прикосновений, которые стремительно накалялись. Малфой перевернул ее на живот и нашел молнию, а потом начал медленно расстегивать платье, покрывая поцелуями каждый дюйм открывшейся кожи спины.
Гермиона не знала, благодарить ей или же проклинать Лаванду за ситуацию под названием «никакого бюстгальтера», потому что, как только Драко осознал, что верхний элемент белья отсутствовал, поцелуи остановились, но затем платье очень быстро исчезло. Гермиона перевернулась и реакция, представшая перед глазами, застала ее врасплох. Драко отстранился и по-настоящему посмотрел на нее. Никогда прежде она не видела такого
Спустя миг его искусные губы и руки накрыли ее тело, а она зарылась пальцами в светлые шелковистые пряди. Малфой тяжело дышал, медленно двигаясь между ее ног, когда она снова прижалась к нему и провела ступней по задней стороне его ноги, смутно осознавая, что джинсы по-прежнему были на нем, и задаваясь вопросом, почему. Но вскоре его пальцы прошлись в близости от пояса ее белья, и он выдохнул:
— Позволь мне… — напротив ее губ.
Гермиона кивнула, тихо прошептав «да», совсем немного смутившись из-за того, насколько же мокрой он ее обнаружит. Хотя Драко, кажется, совершенно не возражал, ведь стоило ему коснуться ее, как поцелуи стали глубже, а движения более решительными. Его пальцы были словно магия, вытягивающая изнутри самые сильные чувства. И когда губы властно опустились на грудь, Грейнджер выдохнула его имя, крепче цепляясь за него, концентрируясь на том, что с ней происходит, и на том, насколько поразительно прекрасно это ощущается.
Драко потянулся выше, чтобы поцеловать ее шею в тот момент, когда Гермиона начала рассыпаться на части — неожиданный, кружащий экстаз настиг ее быстрее и проще, чем когда-либо с кем-то другим, даже с самой собой.
Ее пальцы вжимались в его спину, ногти впивались в его кожу, пока Драко шептал возле ее уха:
— Да, вот так. Отпусти себя. Ты так ахуительно прекрасна. Так идеальна.
Гермиона вернулась к реальности, и в сознании пролетели мысли об их прошлой близости: тогда она чувствовала, что готова зайти дальше, пусть и была охвачена своего рода безумием, возникшем из-за псевдо-побега, но сейчас осознала, что больше склоняется к тому, чтобы не спешить, поэтому решила отплатить тем же.
Гермиона аккуратно вытянула руку из своего белья и перевернула Драко на спину.
— Почему они все еще на тебе? — спросила она, проводя ладонью по передней части джинс.
Малфой простонал и закрыл глаза.
— Я был немного… занят.
Ее рука зависла над ширинкой.
— Позволишь? — спросила она, склонившись, чтобы снова прикусить мочку его уха.
Кажется, ему это нравится.
Драко открыл рот, но не произнес ни одного слова, которое можно было бы распознать. Он сделал судорожный вдох.
— Тебе необязательно…
— Скажи мне, что хорошо ощущается, — прошептала она, расстегивая пуговицу и молнию.
Малфой усмехнулся на выдохе, его глаза по-прежнему оставались закрытыми.
— Это все ощущается ахуительно хорошо, Гермиона, — его веки приоткрылись, и взгляд мгновенно направился к ее оголенной груди. — И что бы ты ни сделала, долго это не продлится, я тебя предупреждаю.
Она быстро дернула и стянула джинсы с длинных ног, а затем снова потянулась к Драко и скользнула языком в его рот, опуская руку и проводя ладонью по боксерам. Он вздрогнул, вцепившись в простыни, когда Гермиона впервые обхватила его член, медленно, осторожно, а затем отстранилась, чтобы посмотреть на прекрасные черты его лица. Она начала ускорять движение руки, и Драко оказался прав — это продлится недолго. Он простонал ее имя, и его дыхание сбилось окончательно.