Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги
Шрифт:
— Вашу мать…
Из салона Ссан Йонга вылез посольский медик — в машине, оборудованной как скорая помощь, только без сирен и крестов — было все для оказания помощи в случае пулевых ранений и минно-взрывных травм. Он подошел к Дабберу, что-то прошептал на ухо. Даббер помрачнел лицом.
Понятно… Где-то в Техасе у пацанов скоро появиться новый бейсбольный тренер. Или футбольный.
— Так… Ну и что мне делать со всей хренью, которую вы наворотили, мать вашу? — сказал Даббер словно в пустоту — объект мертв. Потерян чертовски хороший оперативник. И у нас на руках какой-то подозрительный хрен с горы, о котором мы знаем только то, что он есть. Мать вашу…
В фильме — проблема прихваченного
— Сэр, разрешите…
— Что…
— Сэр, мне кажется, что это совсем не простой человек — сказал Джордан — нормальные люди так не смотрят. Он что-то знает.
— Зашибись! — раздраженно отреагировал Даббер — теперь у нас уже освоили новое искусство, читать мысли по глазам. Зашибись просто!
Было видно, что куратор оперативно-боевой группы просто сильно зол на проваленную операцию с потерями и не знает, что делать с ее последствиями.
— Сэр, мне тоже кажется, что это не простой гражданский. Он держался ближе всего к объекту, я едва схватил его…
Даббер что-то промычал, как будто его пытали.
— Ладно, хрен с вами. Везите его на точку Футбол. Переправим его в Афганистан, дальше и решим, что, нахрен делать. Со всем с этим. Машина есть?
— Да, сэр, обо всем договорились.
— Тогда прочь с моих глаз. Оставаться вам здесь нельзя, обосрались по самое… Вместе с вертолетом уйдете в Афганистан. Там дальше будем разбираться…
Ежу было понятно, что засвеченным в инциденте со стрельбой оперативникам оставаться в Пакистане нельзя. Отношение пакистанских властей к легально и нелегально присутствующему в стране американскому персоналу было все более и более враждебным.
Ссанг Йонг, резко взяв с места, выкатился из гаража. Де Соуза — сел за руль только что купленного ими пикапа, несколько раз газанул, слушая звук мотора. Нормально… до точки дотянет. Остановиться где-нибудь в горах из-за поломки — часто означало смерть и нелегкую…
Пикап тронулся с места, подкатил к фургону, где Джордан стоил и смотрел на связанного, лежащего на полу фургона человека, которого ни взяли. Что-то подсказывало ему, что с этим человеком совсем не все ладно…
Де Соуза — вышел из машины, залез в фургон, который они видели последний раз, прикинул глазами, как удобнее взяться.
— Помоги, что встал! — раздраженно бросил он.
Интересно… кто же ты есть…
Пакистан. Район севернее г. Читраль
Неконтролируемая территория
Продолжение
Нажав на кнопку отбоя гражданского спутникового телефона INMARSAT — Том Янгерс, начальник передовой базы ЦРУ, известной как
— Что там, сэр?
— У них нет свободных птичек, все задействованы на медэвак-миссиях. Ждать придется как минимум сутки…
— Мать бы их…
Еще один ЦРУшник — начал доставать из большой упаковки пивные банки, выставляя их на стол. Де Соуза, как лучший друг Джека — вскрыл бутылочку с джинном, аккуратно вылил ее на стол так, чтобы образовалась длинная, через весь стол полоса. Чиркнул зажигалкой.
— За Джека, парни.
— За Джека…
На столе — полыхнуло пламя, огненная полоса — как символ войны. Грубые, бородатые мужики, не вылезавшие с военных и прочих передовых баз вот уже десяток лет — прощались с одним из своих, который обречен был уйти на гражданку.
— На гражданке он не сможет — убежденно сказал Джордан, прихлебывая пиво.
— Нет, не сможет — согласился Янгерс.
Все знали, что это значит. Они играли в игры со смертью и эта игра — настоящая, живая, с самыми высокими ставками — затягивала настолько, что на гражданке было существовать уже невозможно. Здесь — они жили настоящей жизнью, и друзья были настоящими, такими, которые вытащат из под шквального огня и будут тащить до вертолета, пока сами не упадут замертво. А выходя в отставку и поселяясь в маленьких тихих пригородах — они обречены были до смерти копошиться в мелких, мерзких проблемках. Выбирать самую дешевую заправку в округе и спешить на рождественскую распродажу. Разбираться с соседом, который громко включает музыку по вечерам, и думать, стоит ли попробовать починить сломавшуюся машину самому — или все-таки гнать ее дилеру. Терпеть придирки менеджера на работе. Но самое страшное приходило ночью — кинолента жизни стремительно прокручивалась назад, и ты возвращался в Афганистан или Ирак с жесткими как нож взглядами, с взрывами у дороги, с щелчками снайперских пуль по камням и мертвыми друзьями. У многих вернувшихся — месяцами, а то и годами не было нормальной половой жизни. Многие не могли нормально спать и напивались, чтобы заснуть. Почти все — не могли смотреть телевизор. Все это — приводило в общество анонимных алкоголиков, в психушку, в тюрьму, к адвокату по бракоразводным делам. Многие — нанимались в частную военную компанию и снова улетали туда, где можно было жить по-настоящему, ограничивая общение с семьей редкими встречами по Скайпу да посылкой денег из жалования. Почти никто из сидящих за этим столом с горящей полосой посредине — не помнил, какими они были до того, как началась GWOT, не знали, будут ли они живы через неделю или через месяц и не представлял, что они будут делать, когда так же как и Джек отправятся на гражданку, по доброй воле или вынужденно.
— Черт возьми, по крайней мере, этот парень сохранил обе ноги, обе руки и свой х…й — пошутил кто-то. Настроение было совсем не праздничное.
— Ладно, парни, хватит — подвел итог Янгерс…
Парень, который собирался поставить на стол еще по банке — переменил свое намерение. Напиваться — было не место и не время.
— Что за хрен сделал это с Джеком? — грубо спросил Пит по прозвищу «Акула»
— Черт его знает — ответил Де Соуза — там такое месиво было. Все пошло ко всем чертям, когда Ник начал палить…
— Черт там был снайпер! Ты что, хотел бы получить гостинец тридцатого калибра в башку, а?
— Легче, легче. Я тебе верю, парень. Ты не из тех, кто будет палить куда попало…
— Что за парня вы взяли — не унимался Акула.
— Пит, заткни пасть! — грубо сказал Янгерс.
— Этот парень чертовски странный — сказал Гарри Нослер, один из отрядных медиков, бывший медик с вертолета-медэвака — я его осмотрел мельком. У него есть сведенные татуировки.