Преображающие встречи с Раманой Махарши
Шрифт:
В этот момент подошел работник ашрама, занимавшийся побелкой и уборкой Скандашрама, простерся перед Бхагаваном и воскликнул: «Какой счастливый день! Всемилосердный Бхагаван прошел весь этот путь вверх по горе, чтобы дать мне даршан!»
Я подумал, что Бхагаван восстановит силы, если мы дадим ему что-нибудь попить, но что можно было найти в таком уединенном месте?
Тот человек сказал, что спустится с горы и принесет что-нибудь для Бхагавана, но Бхагаван остановил его и спросил: «У тебя не осталось каши в миске?» Человек сходил за миской, но в ней не
Внизу в ашраме двери в холл Бхагавана открылись в три часа дня. Когда обнаружилось, что Бхагавана там нет, люди стали бегать и повсюду искать его. Один из них пришел к Скандашраму, как раз когда Бхагаван рассказывал нам, как он имел обыкновение просить в городе еду.
«В те дни, – рассказывал он, – я обычно ходил даже без чаши в руках. Если кто-то давал мне что-нибудь, я брал еду в руки, съедал или выпивал, потом вытирал руки о волосы и уходил. Не было ни одной улицы, где бы я не бродил и не просил».
«Все давали еду?» – спросил я.
«Некоторые специально оставляли еду для меня. Другие давали остатки со стола. Кто-то ругал меня: „Ты же сильный, почему не идешь работать?“ Такие обычно меня выгоняли».
«Вас не огорчало такое обращение?» – спросил я.
«А почему я должен был огорчаться? – ответил он. – Я уходил с улыбкой» *.
* Бхагаван больше рассказал об этом периоде его жизни в следующей беседе с Т. П. Рамачандрой Айером, Девараджей Мудалиаром и Г. В. Суббарамайей («День за днём с Бхагаваном», 30 мая 1946):
«Днем Т. П. Рамачандра Айер заметил: „У Чадвика есть фотография лежащего Бхагавана, где Бхагаван выглядит просто как скелет. Я не думаю, что у кого-то еще есть такой снимок“.
Я [Девараджа Мудалиар] сказал: „Ее, должно быть, сделали в то время, когда Бхагаван специально недоедал“.
Бхагаван отметил: „Да, некоторое время, когда я был в Скандашраме, я имел обыкновение есть только раз в день, в 11 часов, и все. Тогда я весьма исхудал“.
В связи с этим, Г. В. С. спросил Бхагавана о его первых днях, просил ли он когда-либо подаяние. Тогда Бхагаван рассказал, как отец Т. П. Рамачандры Айера впервые просто силой отвел его к себе домой и накормил, и что в первый раз он попросил еды у жены Чинны Гурукала. И после этого он стал свободно просить подаяние практически на всех улицах Тируваннамалая.
Бхагаван продолжал: „Вы не можете себе представить, какое величие и достоинство я испытывал, когда так вот просил подаяния. В первый день, когда я просил у жены Гурукала, я стеснялся этого из-за привычек воспитания, но после не возникало абсолютно никакого чувства унижения. Я чувствовал себя как король, даже больше, чем король. Иногда в каком-нибудь доме мне давали испорченную кашу, и я съедал ее без соли, без приправы, прямо на улице, перед великими учеными мужами и другими важными людьми, которые приходили и простирались передо мной. А потом я вытирал руки о голову и шел дальше, в высшей степени счастливый и в том состоянии ума, при котором даже императоры были всего лишь соломой в моих глазах.
Поднявшийся на гору в поисках Бхагавана человек возвратился вниз, чтобы сообщить всем в ашраме, что он нашел беглеца. Человек, занимавшийся побелкой в Скандашраме, тоже ненадолго ушел вниз и вернулся, принеся нам немного риса и дала. Его, очевидно, очень обрадовало то, что он увидел Бхагавана.
Бхагаван повернулся к нему и сказал: «Я пришел к тебе – твоя молитва привела меня сюда».
Я был поражен тому, что Бхагаван пошел на такие трудности, в самое пекло, лишь для того чтобы ответить на молитву.
«Какова была его молитва?» – спросил я.
«Разве вы не знаете?» – откликнулся Бхагаван. Когда стало ясно, что мы не знали, он рассказал нам целую историю.
Перед храмом Матери строился холл для Бхагавана. За четыре дня до этого священники ашрама решили провести пуджу, чтобы благословить и освятить четыре колонны, недавно установленные там. В тот день, с согласия доктора, архитектор храма усадил Бхагавана перед этими колоннами. Чтобы посмотреть на это, собралась многочисленная толпа. Наш герой, маляр, также был в толпе. После пуджи, когда Бхагаван уходил, маляр подумал: «Строители этого храма – важные люди, поэтому Бхагаван пришел посмотреть на их работу. Как же Бхагаван увидит мою преданность и работу в Скандашраме? Это для него слишком большое расстояние, чтобы он мог прийти. Да и зачем ему теперь приходить?»
После этой истории Бхагаван ответил на его молитву, придя взглянуть на его работу.
Немного позже Бхагаван сказал нам: «Скоро из ашрама прибудет сообщение с просьбой, чтобы я вернулся. Давайте его проигнорируем. Мы можем провести ночь здесь. В час ночи, после того, как луна поднимется, мы сможем тихо спуститься в город, увидеть в лунном свете недавно побеленные храмовые ворота, и затем вернуться в ашрам, не поднимая шума».
Бхагаван говорил это, как нашкодивший школьник, участвующий в большом заговоре.
А нам большего и не нужно было, кроме как быть рядом с ним? Однако план не был осуществлен, потому что едва стало известно, что Бхагаван находится на горе, все люди из ашрама пришли повидать его. К шести часам собралась многочисленная толпа. Мы были очень раздосадованы, что наша ночная программа сорвалась, и, в последней попытке спасти наш план, мы стали просить преданных вернуться в Раманашрам. Ни один из них не двинулся с места.
«Темнеет, – сказал я. – А здесь водятся змеи. Так что, пожалуйста, возвращайтесь к ашраму».
«Когда наш светоч [Бхагаван] здесь, где для нас темнота?» – сказала Рукмини Амма.
Я пытался напугать преданных рассказами о тиграх и волках. Я старался внушить им, как опасно оставаться на горе ночью в полной темноте, но никто не хотел верить мне. А если и верили, то были готовы подвергаться любым опасностям, пока Бхагаван с ними.
Бхагаван зная, что спорить дальше бессмысленно, встал, и мы стали спускаться по восточному склону горы. Ашрама мы достигли приблизительно в 9 часов вечера.