Преодоление
Шрифт:
– В другом мире нас считали неправильными, больными, опасались, что мы разнесем заразу, поэтому убивали. Здесь нас назвали «порчеными», убивать за это не стали, только запретили заниматься магией.
– Та-а-ак… – протянул маг-денери. – Интересно, кто это вам такое сказал?..
Он еще раз просканировал структуру дара юноши, но результат остался прежним – настоящий маг с чистым даром. Правда, рисунок дара практически обратный тому, который имели типичные истинные маги этой каверны, но нет и следа «ущерба», свойственного проклятым. Мелианор задумался. Он-то с детства зазубрил все особенности отклонений, характерных для «порченых», ведь
– Твой дар чистый, хоть и выглядит нетипично. Думаю, что и у других представителей твоего народа дело обстоит точно так же. Еще одно доказательство тому – Страж. Мага с ущербным даром он и близко бы не подпустил, не то чтобы попросить восстановить проход в Цитадель.
Юноша судорожно сглотнул и кивнул, в его глазах загорелся огонек надежды.
– Вот что, – продолжил Мелианор. – Лично мне остается лишь принести запоздалое извинение твоим сородичам за нелепую ошибку. Сделанного не воротишь, но отныне я и Энелион проследим за тем, чтобы такие, как ты, не испытывали ни малейшего притеснения ни в чем и стали равноправными гражданами нашего княжества.
Сенель слабо улыбнулся и немного расслабился.
А маг-денери обругал себя еще и за то, что не догадался проверить ребят Райдена на наличие дара. Кто знает, какие еще самородки могли затеряться в той глуши.
– А где проживает твой народ? – с большим интересом спросил он. – Ведь со слов местных, твоя семья в предгорьях Сириана оказалась случайно.
Юноша кивнул и все еще с некоторой опаской произнес:
– На самом северо-западе Дойна. Но я не знаю, сколько их там. – Он явно по привычке не желал подставлять сородичей.
– Надо обязательно проверить всех живущих в тех местах, может, у кого-то еще есть такой же дар. Сейчас любые маги на вес золота, особенно такого уровня, как ты.
Сенель захлопал глазами, ему все еще не верилось, что маг-денери не подвергнет его какой-нибудь страшной каре за то, что мальчишка-иассие посмел воспользоваться магией. Игмалионских магов он уже не опасался, поскольку первый из них только отругал Сенеля и сбежал, но потом вернулся и предложил его чему-нибудь научить. За истекшее время Лорна уже успела объяснить, что «дар» – это не так страшно, но он строптивый и глупый, как ульхас, поэтому, если им не руководить, он может сам забрести в дурное место и утащить своего наездника. До сих пор этот «дар» понимал его не хуже, чем карайн, но теперь юноша решил на всякий случай быть осторожнее и прислушиваться к словам более опытных. Он приветливо улыбнулся.
– Ладно, – улыбнулся ему в ответ денери. – Пока я постараюсь научить тебя тому, что знаю сам, а потом увидим. Если ты не против, сегодня нам понадобится твоя помощь. Мы будем ставить защиту на этот дом.
Продолжая улыбаться, Сенель сообщил на общем языке:
– Я постараюсь не мешать.
– Что? – не понял его логики Мелианор.
Тот смутился и снова перешел на даэр:
– Я сделаю все. Только я не знаю, что надо делать.
Княжич вздохнул и успокоительным тоном произнес:
– Я всем покажу, что надо делать.
– Хорошо, – расцвел юный маг. –
Вскоре маги и ведающие встали вокруг флигеля под руководством Мелианора. И как в древние времена против безымянного зла, словно невиданные растения из спящих до поры семян, прорастали из самой земли разноцветные потоки энергии и, проходя через руки людей, сплетались в единое целое. Сияющий купол сомкнулся над гостевым флигелем, отведенным северному посольству, и на самой вершине раскрылся диковинным цветком – вот только ни одной летающей нежити не стоило приближаться к этому цветку даже на двести локтей. В довершение маг-денери поставил еще один фильтр на входе в здание и улыбнулся остальным со словами:
– Мы славно поработали! Благодарю вас! – и поклонился всем, в том числе и ошарашенному юноше с серебристо-белыми волосами.
Эльнар, тихо бурча себе под нос, продолжал просматривать бесчисленные свитки. Немного дальше лежала расшифрованная Халегом и северянами схема магической защиты столицы. Старый маг сейчас искал все, связанное с ней. И последними словами ругал недоумков из Антрайна, сваливающих древние рукописи в архив и забывающих о них. Сколько всего интересного и важного обнаружилось в этом архиве! Если бы половину этого он знал прежде, то многое далось бы проще и легче. По крайней мере, боевых истинных он бы учил иначе. Нашлась написанная еще задолго до Тирайской империи методичка по их обучению. Правда, перевести ее толком еще не удалось, слишком архаичный язык, но это дело поправимое.
Жаль только, что о стоящей за кукловодами силе немного удалось выяснить, а то, что нашлось, было малоинформативно. Эльнар понимал, почему летописцы не рисковали говорить прямо, но легче от этого не становилось. Старик откинулся на спинку кресла и задумался, а подумать ему было о чем. Вспомнив собственное нежелание куда-либо вмешиваться, он иронично усмехнулся – хотел, не хотел, но его никто не спрашивал. Оказался в центре водоворота, теперь придется и самому выплывать, и других за собой тащить.
На память пришли ученики, и Эльнар не сдержал острого словца – у каждого были недостатки, мешающие раскрыться в полную силу. Все-таки странно, что почти за два столетия он не смог найти ни одного чистого истинного, а то вдруг за два года почти десяток. И это не считая боевых. Однозначно надвигаются большие проблемы – истинные маги просто так не рождаются.
Старик с кряхтеньем поднялся – несмотря на магию, возраст постепенно берет свое. Он вскипятил чайник и заварил свежего сехлита, после чего вернулся за стол. Отпил глоток и начал размышлять об ошибках учеников, для каждого своих. И ведь нарывались уже не раз, а все равно. Впрочем, а сам-то Эльнар в молодости? Таким же был.
Самая большая головная боль – Кенрик. Парень талантливый и неглупый от природы, но в поступках зачастую пока еще дурак дураком. Да еще и припадочный Посох при нем. Тоже та еще радость. Вдвоем они постоянно такое творят, что только за голову хвататься и остается. Хорошо хоть, что ронгедормец подружился с виконтом ло’Айри – тот ухитряется как-то сдерживать порывы приятеля.
Илан. Казалось бы, самый вменяемый из учеников, но это только на первый взгляд. Мальчишка кое-чему научился и приобрел отвратительную черту – занудство. Ему все время кажется, что что-то не учтено, и он достает учителя часами, требуя разъяснить каждое действие в мельчайших подробностях. Порой Эльнар, говоря с ним, готов был взвыть.