Преподавательская работа в Алма-атинском Высшем пограничном командном училище
Шрифт:
В сентябре 1983 года курсанты нашего дивизиона перешли учиться на 4-й курс и, соответственно, я стал, как это было в сентябре 1979 года, преподавателем тактики на 4-м курсе. Пошел уже 6-й год моей преподавательской работы. Пора бы и продвинуться выше, хотя бы на старшего преподавателя. Ведь майор Татьянин В.Л., мой однокурсник по училищу, меня обошел - был назначен заместителем начальника кафедры ОВД.
Моя жена начинала на меня наседать: мол, Татьянин В.Л. уже успел поработать старшим преподавателем, теперь он заместитель начальника кафедры, а я до сих пор сижу на месте, нет никакого продвижения, не могу себя показать надлежащим образом, чтобы и меня продвигали. Мои ответы ее не убеждали, она гнула только свое. Она очень хотела, чтобы ее муж быстро подымался по служебной лестнице. И чтобы его не обгоняли однокурсники.
Моя теща все
– это не подлежало даже обсуждению. Когда я собирался поступать в пограничное училище, а затем в Военную академию им. М.В. Фрунзе, то моя фамилия конечно же проходила через особый отдел, и, если бы по какой-то причине была бы вычеркнута из списка, то видать бы мне и училище и академию. По незначительной причине могли бы вычеркнуть из списков кого угодно, ведь им - никто не указ.
Но я все-таки, в те тяжелые 80-е годы, да и ранее, помогал в добыче продуктов для своих девочек. Возле нас, в микрорайоне Орбита-4, был большой магазин "Универсам", в 09.00 он открывался. Я всегда по воскресеньям приходил к открытию этого магазина и приносил домой кефир и молоко в литровых бутылках, сливки в пакетах. Но привозили молочных продуктов очень мало в магазин, стоило на 10 минут замешкаться, - и ничего не доставалось. А что делалось при открытии магазина? Люди рвались в магазин толпой. Однажды при мне, так рванули все люди в двери при открытии магазина, что большие стеклянные двери сорвались с петель и упали на землю. Все бежали к уголку, где стояли в ящиках молочные продукты; каждый хватал бутылки, пакеты; место было окружено со всех сторон людьми, и, если кто туда шел шагом, то туда уже было не подступиться и не дотянуться. Поэтому всегда надо было бежать к этому месту, чтобы не опоздать, иначе не доставалось.
К тому же, я ходил по утрам за молоком к молочным бочкам и только я один по утрам ходил. В микрорайоне Орбита, в каждой из них: 1-й, 2-й, 3-й и 4-й - стояли и открывались по утрам молочные бочки. Начиналась продажа молока с 06.00 часов. Я брал в руки 6-ти литровый бидончик и к 05.30 приходил к ближайшей бочке с молоком, а там всегда стояло в очереди, как правило, не менее 100 человек. Бывало, стоял в очереди, время подходило к 06.45, оставалось впереди человек пять, - и молоко кончалось. Я бежал к следующей бочке; бывало, и там к этому времени кончалось, тогда бежал к третьей. К 07.00 я приносил молоко и быстро готовился к себе в училище, чтобы приехать к 08.30. Если я в пограничное училище добирался на городском транспорте, то надо было выходить из дому не позже 07.30. Иногда походы за молоком к бочке были и холостые - молока не доставалось. В годы "Перестройки" с молоком было еще труднее. Помню, что приходилось подыматься даже в 04.00, идти к бочке с молоком и стоять в очереди до начала продажи молока (в 06.00), тогда доставалось.
Мы жили в микрорайоне Орбита-4, в квартире на 8-м этаже. Большие три тополя росли со стороны нашей спальни, своими верхними ветками достигнув, по высоте, наших окон. Как только наступала летняя ночь, - подымался сильный ветер в нашем подгорном микрорайоне, шумели, гнулись тополя, и мне казалось, что от этого шума с ветром опрокинется весь наш дом. По ночам я весь сжимался, все тело было напряжено от этого ощущения высоты и шума тополей.
В то же время, очень прекрасная картина наблюдалась с лоджии на 8-м этаже. Я все лето с лоджии наблюдал белые горные вершины гор Заилийского Алатау. Они казались совсем рядом, как будто в трех километрах, а на самом деле, до
На снимке мы видим кольцевую дорогу, а там вдали, справа, виднеются 9-ти этажные два дома. Левая половина моего дома выглядывает из-за первого дома. А в настоящее время, слева за забором, сделали парк им. Первого Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева.
К октябрю 1983 года в управлении пограничного училища и на нашей кафедре произошли определенные организационные изменения. В п.г.т. Покровка, под г. Фрунзе (столица Киргизии), был образован центр ускоренной подготовки офицеров для пограничной охраны Афганистана и Никарагуа, который был подчинен нашему училищу. Начальником центра был назначен полковник Ослин, занимавший до этого должность начальника учебного отдела нашего ВПКУ; на военные цикловые комиссии центра были назначены преподаватели с военных кафедр, в том числе и с нашей кафедры. С нашей кафедры уехали два преподаватели - подполковник Доценко В.Ф. и подполковник Кузюков В.К.
В следствие чего нашего начальника кафедры ОВД, подполковника Таратуту П.В., назначили начальником учебного отдела пограничного училища, вместо убывшего в Покровку полковника Ослина, а начальником кафедры ОВД - подполковника Сажнева Ю.П., который до этого занимал должность заместителя начальника кафедры ОВД; заместителем начальника кафедры ОВД назначили майора Татьянина В.Л., который был старшим преподавателем. В соответствии с этим, пошли подвижки и на нашей кафедре. Была большая конкуренция при назначении офицеров старшими преподавателями - много было желающих на эти должности, ведь это были полковничьи должности, а у некоторых подполковников с нашей кафедры сроки получения очередных воинских званий давно вышли.
В очередной отпуск за 1983 год меня отправили в конце октября. Я решил навестить своих родителей. И я, в начале ноября 1983 года, улетел на самолете на Днепропетровщину. Я уже ранее писал, что они переехали жить на новое место, - в район Подгороднего (село Перемога, Днепропетровского района, Днепропетровской области). Была в то время осень, по утрам были легкие заморозки. Родители мои к этому времени еще больше постарели. Я чувствовал то, что должен ощущать сын, возвращаясь после долгой разлуки в родительский дом; он видит, как в нем все почернело, покривилось, отец с матерью постарели, не замечая того; сын это очень замечает, и ему становится тесно, он чувствует близость их смерти, скрывает это, но встреча с родителями не оживляет его, не радует, а утомляет.
В селе Перемога я навестил свою младшую сестру Валю. К этому времени у нее была уже вторая дочь Алла, которой было больше годика; она родилась в 1982 году. Сестра Люда к этому времени окончательно развелась со своим мужем, Озерным Анатолием. Сестра Нина жила в своей 2-х комнатной квартире в г. Днепропетровске. Навестил я там и брата Виктора. Был я и в г. Вольногорске у брата Анатолия, и в Пятихатках у брата Ивана. Встретился в основном со всеми, не заезжал только в г. Запорожье к брату Владимиру. Всего недели две я был на своей малой родине. С г. Днепропетровска в Алма-Ату я прилетел самолетом. Остаток своего отпуска провел дома, в Алма-Ате.
Приближался декабрь 1983 года. К этому времени я изучил всю округу в районе нашего дома. Был в яблоневых садах. А летом успел побывать на клубничных полях, в итоге, - обеспечил своих девочек клубникой, хватило даже для варенье. В последующие годы (летом) все время приносил клубнику. На клубничных полях бригадиры устанавливали условия для горожан: надо было собрать 10 кг клубники для совхоза и получаешь за это плату - 1 кг клубники для себя. Но чтобы заработать ведро клубники, надо было работать полдня. Я умудрялся справляться побыстрее: договаривался со сторожами, - они просили то накидку от дождя, то камуфляжную куртку, то военные рубашки, то еще что-то. Я с собой приносил этот заказ, отдавал сторожам, и, собравши два ведра клубники, уходил домой.