Преступление без смысла
Шрифт:
Дея посерьёзнела:
— Разделять нас по способностям — это как обычных людей делить по глазам. Не твоя же заслуга в том, что у тебя глаза серые?
— Серо-зелёные… — буркнул Глеб.
— Да без разницы: цвет глаз ты себе не выбирал. Вот и мы не выбираем свой дар. Делить нас по тому, кто что умеет, было бы неверно.
Глеб пристыжено кивнул, и Дея смягчилась:
— Насчёт банков ты прав, но есть амулеты: на защищённый ими объект не проникнет никто. А иначе мы и спать не смогли бы — боялись бы воров.
— Угу, —
— Вряд ли, — признался Глеб: о порталах он и не подумал.
Доев котлету, Дея туманно изрекла:
— Преступление без смысла…
— Что? — не понял Монгол.
— Я о похищениях. Судите сами: трое пропавших, так? Один ходит сквозь стены, но этот дар бесполезен — мы можем примещаться. Второй умеет исцелять, но сам об этом не знает. Третий — слабый предсказатель: с пророками Близбора он и рядом не стоял.
У Глеба вдруг возникла догадка:
— А если дело не в их способностях?
— Тогда в чём?
Глеб пожал плечами, а Монгол проронил:
— Они все нейтралы — может, из-за этого кому-то и понадобились… но зачем?
— Вот-вот, — бросила Дея. — Говорю же: преступление без смысла. И зацепок никаких.
— Кроме мёртвого Бальда, — вставил Монгол.
После трапезы все поднялись в незнакомое Глебу помещение — большое и светлое, как спортзал. Но его сходство со спортзалом на этом заканчивалось.
Под потолком — лампы дневного света, на стенах — блестящие плиты: защита от огня. В центре длинный стол с кучей предметов: вентилятор, свечи, колбы с водой, с десяток глиняных игрушек. И огнетушитель на стуле.
— Здесь мы тренируемся, — сказал Монгол.
Подъехав к столу, Глеб разглядывал предметы:
— Это для управления стихиями? — догадался мальчик. — Магия воздуха (он глянул на вентилятор), магия огня (взгляд на свечи), магия воды (Глеб коснулся колбы), магия земли (он посмотрел на фигурки из глины)… А огнетушитель зачем?
— Ты правда хочешь это знать? — спросила Дея.
В животе Глеба кольнуло; знать, зачем им тут огнетушитель, ему вдруг расхотелось.
— Пожалуй, не очень…
— Всё, что ты видишь, — пояснил Монгол, — нужно вначале обучения, на самом первом этапе. Многим тут не везёт: кому руку подпалят, кому глаз выбьют…
— Монгол!.. — простонала Дея.
Тот осёкся и виновато посмотрел на Глеба:
— Да ты не бойся — это у меня юмор такой… Ну что, готов начать тренировку?
Глеб после услышанного готов не был, однако кивнул — не отказываться же? Итренировка началась.
Сначала ему поручили вылить воду из колбы, но не касаясь её. Глеб сперва усомнился: как он это сделает? Но тут же понял, что сделать это легко — всё равно, что руку поднять. Большинство людей не объяснят, как они поднимают руку — поднимают, и всё. Также и тут: Глеб чувствовал воду, словно управлял ею всю жизнь. Жидкость вылилась из колбы
Но вот что странно: пальцы не светились, как при схватке с волколаком, и не было той удивительной лёгкости, прилива сил… Может, потому что тогда он был в шоке?
— Неплохо… — оценил Монгол. — А теперь повтори это с другой колбой, но половину воды оставь внутри.
В этот раз вышло хуже: не рассчитав силу, Глеб вылил всё и забрызгал Баюна.
— Можно аккуратней? — возмутился дух. — Я новую поэму сочиняю!
Однако Монгол разочарованным не выглядел:
— Я этого ждал, — сообщил он. — Силу Далебора ты получил, но контролируешь её из рук вон плохо… Впрочем, это поправимо.
Следующие полтора часа Глеб с помощью магии выливал воду из колб. Дея ушла, Баюн спал, улёгшись на приличном от стола расстоянии (или казался спящим — Глеб ведь не знал, нужен ли спиритусам сон). После дюжины попыток получалось лучше: часть воды оставалась в колбе.
Последовал перерыв (Глеб выпил сок и съел припасённую Монголом шоколадку), и настал черёд огня: нужно было «раздуть» пламя свечи так, чтобы оно почти достигло стены. В этом «почти» и заключалась сложность — струя огня, создаваемая Глебом, упрямо обжигала стену. После двадцатой попытки Монгол посетовал:
— Только плиты поменяли… Ну хватит пока.
Глеб шумно выдохнул. От жара и усталости он вспотел: управлять стихиями было не легче, чем отжиматься.
От него не укрылась одна странность: для магии воздуха, земли и воды нужна каждая из этих стихий — тот же воздух без ветра не призовёшь. А огонь можно призвать, даже если его нет рядом (свечи принесли для Глеба — новичкам облегчали задачу). Когда он спросил об этом, Монгол сказал:
— Всё дело в частоте призывания и в эмоциях, испытанных во время призыва: стихию огня использовали часто, и почти всегда это было связано с болью.
Поняв, о чём он, Глеб поёжился:
— Вы говорите о войне? Но разве маги друг с другом воюют?
— Сейчас — нет, но раньше воевали. А стихии обладают разумом, пусть и непостижимым для нас: мы часто применяли огонь, и огонь это запомнил… Пламя теперь можно призвать где угодно — некоторым для этого хватит и костра, горящего в другом городе.
Глеб мрачно кивнул.
Монгол дёрнул рычаг в стене, и та разошлась, открыв вид на Близбор: зелень алей и черепица крыш… Интересно, в других аномалках так же живописно?
— Прости, что отрываю от важных мыслей, — произнёс Монгол, — но мы ещё не закончили.
Глеб отвернулся от панорамы города и увидел в руке мага странный предмет, похожий на застывшую каплю — блестящую, как хрусталь. «Капля» болталась на верёвке, словно украшение.
— Это слеза Архаила, — сказал Монгол, — амулет против магии воды. С этой минуты носи его, не снимая.