Преступление Летучего Отряда
Шрифт:
— Уж не хотите ли найти для себя Ли Джозефа женского рода?
Несмотря на все свое самообладание, Марк не мог скрыть смущения и покраснел:
— Мне кажется, что…
— Чего вы хотите от меня? Что придется мне делать в этом доме, расположенном на берегу реки? И не лучше ли выбрать дом, который был бы расположен в тени какой-нибудь бухты?
Марк почувствовал, как в нем нарастает раздражение. Он проворчал:
— Право, я не понимаю, почему вы недовольны. Ведь вы не станете утверждать, что… — и он оборвал фразу. не найдя подходящего завершения.
Анн
— Я прекрасно поняла, что необходим уединенный дом, который возместил бы утрату Ли Джозефа и его жилища. Вы нуждаетесь в месте, где могли бы незаметным образом принимать и сдавать ваш товар. Однако я не смогу быть вам полезной. Я очень неопытна в подобных делах и ничего не смыслю в контрабанде…
— Речь идет вовсе не о контрабанде, — мрачно заметил он. — Вы удивляете меня. Всякий раз, когда я пытаюсь что-нибудь сделать для вас, вы усматриваете в моих словах нечто… — и он снова не смог закончить фразу.
— Нет, Марк, не в этом дело, — спокойно заметила девушка. — Я слишком хорошо известна полиции, чтобы могла активно помогать вам. У меня есть судимость, помимо того я оскорбила Брадлея. Можно не сомневаться, что каждое мое движение будет под наблюдением. И я не испытываю желания вторично пережить то, что однажды пережила. Право, все это было ужасно, Марк, одна эта камера чего стоит…
Он счел за лучшее не продолжать разговор, хотя испытал большое разочарование. Если бы она согласилась на его предложение, то были бы устранены многие трудности. Его агенты могли бы принимать контрабанду в устье Темзы, затем на моторной лодке, предназначенной для увеселительных прогулок, доставлять в снятый им домик…
Марк настолько был озлоблен ее отказом, что не сдержал неосторожное замечание:
— А ведь Брадлей, должно быть, влюблен в вас по уши?
Девушка покраснела, затем лицо ее залила бледность.
— Не болтайте глупостей!
— Вы ведь сами сказали об этом судье, — продолжал наступать Марк. — Просто удивительно, что такой человек в состоянии влюбиться! Впрочем, от него можно ожидать всего. Очень возможно, что с его стороны это только ловкая попытка проникнуть в ваши тайны. А в глубине души он вас ненавидит…
Анн чувствовала сильное желание возразить ему, однако промолчала.
— Вы собираетесь что-то сказать? — насмешливо спросил Марк.
— Нет! — отрезала девушка. И, встав, направилась к двери.
Вернувшись к себе, она вынула из рамки, где были фотографии Ронни и Брадлея, портрет сыщика и порвала его на мелкие клочки. Она больше не могла, не хотела его видеть…
Правда, она уже не рассматривала его как убийцу Ронни… А как кого?
Но не следовало спешить с преждевременными выводами. Брадлей любил ее, и в этом она не сомневалась, но она начала догадываться, почему именно чувствовала себя в последнее время такой несчастной…
Марк был достаточно умен, чтобы правильно понять ее состояние. Оставшись один, он задумался, пытаясь найти выход из создавшегося положения.
Анн была расположена к Брадлею… Правда, сейчас
Анн знала о его делах гораздо больше, чем можно было предположить. Вполне возможно, что она не догадывалась, какого сорта груз перевозила в своем автомобиле, но зато она знала людей, которым был адресован этот груз. Все нити организации находились у нее в руках. До сих пор ему и в голову не приходила возможность женитьбы на Анн, но сейчас эта мысль приобрела для него особый интерес. Женитьба на Анн имела последствия разного рода. Во-первых, он обезоруживал очень опасную свидетельницу в ее лице, во-вторых, женитьба эта больно ударила бы по Брадлею, человеку, которого он ненавидел всей душой…
До сведения Марка доходили слухи о различных происшествиях, которые не могли не озаботить его. Полиция прекратила свою активную деятельность в провинции, однако в Лондоне эта деятельность стала еще более ощутимой и систематичной. Скотленд-Ярд организовывал облаву за облавой, издавая на свет Божий многих темных личностей, таившихся на дне столицы. Как-то Марку позвонил один из его приятелей, занимавшихся скупкой и продажей краденых автомобилей и в свое время оказавший ему немало услуг.
— Полиция в настоящее время тщательно знакомится с берегом в районе доков, — сообщил он. — Они обыскали склады Бергсона и нашли у него три краденые машины, которые должны были на следующей неделе погрузить на пароход и отправить в Индию. Старый Бергсон и его сын арестованы, и я достоверно знаю, что им обещано смягчение участи, если они дадут какие-нибудь сведения об организации торговли наркотиками.
— Разве было названо мое имя? — перебил его Марк.
— Нет, вашего имени не называли, но по всему можно было понять, что имели в виду именно вас. Скажите, вам не приходилось при сбыте вашего товара прибегать к помощи Бергсона?
Марк на мгновение задумался.
— Нет, до сих пор такого не было.
— Во всяком случае я счел необходимым угнать все свои машины в Бирмингем. Как обстоят дела у вас?
У Марка было три гаража, если так можно назвать сараи, в которых он прятал свой товар.
— У меня здесь больше нет машин… Всего лишь две, да и те записаны не на мое имя. (О том, что одна из этих машин была записана на имя Анн Перрмен, он промолчал).
— Во всяком случае, рекомендую поберечь их, — предупредил друг. — И еще один вопрос: в каких вы отношениях с Зедеманом? Его сегодня выпустили из тюрьмы, и он произносит горячие речи. Старик был приятелем Ли Джозефа. Ему что-нибудь известно о ваших делах?
— Ничего, — ответил раздосадованный Марк.