Преступление победителя

Руткоски Мари

Арин повернулся и побежал обратно к каноэ. Которое стало раскачиваться, когда он наполовину перевесился через борт. Схватив весло, Арин, увязая в грязи и цепляясь за поломанные стебли тростника, вернулся к Рошару и с размаху ударил тигра веслом, заставляя того отпрянуть.

Зверь зарычал. Массивное полосатое тело подобралось. Рошар откатился в сторону, покрытый собственной алой кровью. В руках у него ничего не было. Рошар хрипло вдохнул, и это было единственным звуком, который Арин услышал.

Тигр набросился на Арина.

Тот упал спиной

в грязь и начал увязать в ней. Набрав полный рот грязи, он пытался удержать весло между собой и тигром, который оскалил поломанные зубы. Дыхание зверя было горячим, а рык сотрясал тело Арина, будто это он издавал этот звук. Ему в плечи болезненно впились когти. Арин пытался оттолкнуть морду зверя веслом, но понимал, чем все закончится. Его руки устанут. Весло треснет. Тигр рано или поздно подберется с удобной стороны и вцепится ему в шею.

Черный нос. Плавные полосы. Дикие янтарные глаза. В такие цвета была окрашена смерть Арина.

Но затем он вспомнил пустые руки Рошара.

Вспомнил про арбалет.

И хотя Арин понимал, что арбалет ему будет бесполезен — как целиться, не давая при этом тигру наброситься? боги, заряжен ли он все еще? — он рискнул отвести взгляд от зубов тигра и посмотреть в тростник. Арин увидел поломанный арбалетный болт, свинцовый наконечник которого торчал из грязи.

На расстоянии вытянутой руки.

— Рошар, — задыхаясь, выдавил из себя Арин.

Он услышал, как зашуршал камыш. Арин не видел Рошара, но знал, что тот пошевелился, и этого было достаточно.

Это отвлекло внимание тигра.

Арин протянул руку, схватил с земли арбалетный болт и воткнул его тигру в глаз.

Зверь взревел. Арин вогнал болт еще глубже. По его пальцам потекла горячая жидкость. Арин продолжил давить на оружие.

Тело тигра обмякло. Давление когтей ослабло.

Почему-то именно в это мгновение пришел страх. Тигр был мертв, но Арин продолжал с ним сражаться. Захлебываясь в грязи, он пытался столкнуть с себя полосатое туловище, с ужасом глядя в янтарный глаз тигра и во второй, выколотый, из которого сочилась жидкость.

А потом рядом оказался Рошар, и они вместе освободили Арина из-под тела тигра.

Арин, задыхаясь, лежал в грязи. Рошар тяжело опустился возле него. Предплечье принца было разодрано в клочья, он аккуратно прижимал к себе руку, согнув ее в локте, с которого стекала кровь.

Арин закрыл глаза и увидел глаза тигра. Тогда он открыл свои. Он увидел лабиринт тростника и скользкую грязь под щекой.

Рошар втянул в себя воздух. На одно причудливое мгновение Арин подумал, что звук, который он услышал следующим, тоже исходил от принца.

Царапающий плач. Мяуканье.

О нет. Арин знал, кто это. Он зажмурил глаза, чтобы не смотреть.

— Тигренок, — произнес Рошар.

И Арину пришлось посмотреть. Из ломаного тростника, утопая передними лапами в грязи, выбрался тигренок. Он взглянул на свою неподвижную мать и жалобно заплакал.

Арина пронзило болью. Он почувствовал грязь во рту.

В его сознании возник образ

мальчика. Рыдающего и молящего. Тянущего за руку мертвой матери. Тянущего за ее длинные, покрытые кровью темные волосы. Тогда руки Арина были маленькими. Но в них появилась неожиданная сила. Он изо всех сил сжимал кулачки. А потом убийца матери оттащил его прочь.

Арин выдохнул, избавляясь от воспоминания. Он подавился воздухом, будто то была завязанная узлами веревка, и закашлялся, утирая с лица грязь и выплевывая изо рта ее остатки.

— И что же с тобой делать, — проговорил Рошар, глядя на тигренка. Тот завяз в грязи, уйдя в нее по самое тельце.

— Оставь его.

Рошар не ответил Арину. Он пробрался к тигренку через болотистый тростник и поднял его здоровой рукой.

* * *

— Брат, ты сошел с ума, — сказала королева.

— Он любит меня, — возразил Рошар. Тигренок спал, свернувшись клубком у его ноги.

— А что будет, когда он вырастет и станет достаточно большим, чтобы съесть живьем человека?

— Тогда я заставлю Арина заботиться о нем.

Арин услышал достаточно. Он направился к выходу из покоев Рошара.

— Погоди, — сказала королева.

Арину приходилось терпеть боль. Ему перевязали его разодранные плечи, и он был изнурен путешествием обратно, как и потрясением, которое выказали жители равнин, когда они с Рошаром появились в их стойбище с тигренком. Увидев, что неподалеку обитают тигры, они легко согласились переместить свой лагерь. Они накормили Арина, хотя тот не хотел есть. А потом Рошар с восторгом занялся трупом тигрицы: он осмотрел расслабленную пасть и объявил, что тигрица сломала зубы уже давно, и слава за то богине, иначе у них не было бы против зверя ни единого шанса.

— Мне бы, по меньшей мере, пришлось расстаться с рукой, — сказал он. Его рука представляла собой кровавое месиво. В лагере его раны промыли, зашили и перевязали. — Видимо, тебе придется самому доставить меня и тигренка домой, — жизнерадостно сказал Рошар, так что Арин греб по течению всю дорогу, в то время как Рошар спал, сняв боль меньшей дозой того же наркотика, который когда-то использовал, чтобы усыпить Арина. Кольцо с наркотиком было хитроумным приспособлением. Рошар уколол себя шипом, а затем посмотрел на рваную рубашку и разодранные плечи Арина.

— Извини, — сказал он. — Тебе нельзя. Ты должен грести.

Арин обругал его.

Рошар улыбнулся.

— Следи за выражениями, — сказал он и закрыл глаза.

Пока Арин греб, его плечи горели и кровоточили. Всю дорогу в город королевы тигренок с несчастным видом ходил по каноэ взад-вперед. Лодка раскачивалась из-за этого, и животное выло, не чувствуя уверенной опоры под ногами.

— Погоди, — снова сказала королева Арину. Она отошла от Рошара, пересекла комнату и протянула что-то Арину. На ее развернутой вверх ладони блеснул кинжал Кестрел. — Спасибо, — сказала королева и попыталась отдать Арину кинжал.