Преступники. Факел сатаны
Шрифт:
Действительно, вид появившейся на улице Шелютто был весьма озабоченный…
Серебристая «Лада» моталась по городу явно без определенной цели. Вот машина подрулила к главпочтамту. Шелютто покинула ее и взбежала по ступеням подъезда.
– Съемки внутри мы проводить не решились, – объяснил Виктор Павлович. – Чтоб не вызвать у нее подозрений. Однако наблюдение вели. Жанна разменяла деньги для междугородного телефона–автомата, но никуда не позвонила.
– Может, все–таки заметила «хвост»? – спросила Инга Казимировна.
– Пасли ее
После главпочтамта секретарша Бабухина посетила несколько магазинов. Никаких покупок она не делала.
– Теперь смотрите внимательнее, – сказал Жур.
Выйдя из универмага, Шелютто посмотрела на часы, быстро села в машину, и та сорвалась с места.
Это произошло в 19 часов 40 минут.
– Куда это она так спешит? – спросила Гранская.
– Домой, – ответил Жур. – Обратите внимание, то плелась еле–еле, а теперь мчится во весь опор.
Серебристая «девятка» неслась по улицам, обгоняя машины, проскакивая перекрестки на желтый свет. Водительница все время находилась на грани нарушения правил дорожного движения.
«Лада» резко затормозила и высотного дома, Шелютто выскочила из нее и вбежала в подъезд, даже забыв закрыть машину.
Было без двух минут восемь вечера.
Следователь вопросительно смотрела на капитана. Тот выключил видик и включил портативный магнитофон.
– Сейчас по магнитофонной записи ее телефонного разговора поймете, зачем Жанночке нужно было вернуться в свою квартиру к двадцати часам, – сказал Виктор Павлович.
Сквозь негромкий шум помех раздался мужской голос:
– Привет, это я.
– Господи, наконец–то! – отозвался женский голос, принадлежащий Шелютто. – Я вся буквально извелась… Каждый вечер с восьми жду у телефона… Почему вчера не позвонил?
– Не мог. Был на выставке. Слушай, тебе нужно навестить брата. Он очень соскучился.
– Я тоже, – ответила Жанна. – Когда прилететь?
– В среду… Без гостинцев неудобно, – предупредил мужчина.
– Обязательно захвачу. А что именно?
– Пяток морских галек и три пучка зелени. Запомнила?
– Морской гальки – пять, зелени – три пучка, – повторила Шелютто.
– До среды, – в последний раз прозвучал мужской голос. – Чао.
– Чао, – как эхо, прозвенел радостный голос Жанны.
Оперуполномоченный остановил магнитофон.
– Откуда звонок? – спросила следователь.
– Из Москвы. С междугородного автомата. Раздался в двадцать часов шесть минут… Накануне Жанна тоже вернулась домой к этому времени, но никакого звонка не последовало.
– Кто ей звонил?
– Бабухин.
– Вы уверены?
– Были сомнения. Но я прокрутил пленку его шоферу, и тот категорически подтвердил: точно – бывший патрон.
– Та–ак, – протянула Гранская, откидываясь на спинку стула. – Решил в Москве затеряться… А что вы думаете по поводу самого разговора?
– Тут и думать нечего – говорили условным шифром, – ответил капитан. – Какому дураку нужны
– Да, явно шифр, – согласилась следователь. – А вот что под этим подразумевается…
– Скорее всего деньги. А может, драгоценности.
– А что такое «выставка»? – спросила Гранская. Виктор Павлович развел руками. – Ладно, сейчас не будем над этим ломать голову… Как вы думаете, кого Бабухин имел в виду под «братом»?
– Может, и это пароль, – ответил Жур. – Однако я на всякий случай провентилировал. У Бабухина, как вы знаете, брат умер. У Жанночки родных братьев нет. Только двоюродный. Живет в Москве, преподает в военной академии. Но знаете ли, – он покачал головой, – зачем посвящать в свои темные делишки родственника? По сведениям, брат Шелютто очень порядочный человек.
– Придется, Виктор Павлович, все вам узнать в самой Москве. А заодно исправить вашу оплошность при обыске Бабухина. По–моему, нам здорово повезло, что Шелютто летит в столицу. Бабухину, сдается мне, позарез нужны так называемые гостинцы. При передаче их и возьмете Руслана Яковлевича.
– А если Жанна передаст «камешки» и «зелень» через третье лицо?
– Будете действовать по обстоятельствам. – Следователь посмотрела на перекидной календарь. – Среда завтра… Шелютто уже взяла билет?
– Это мы с вами сами берем, – усмехнулся Виктор Павлович. – Жанне доставили на дом.
– Рейс?
– Вылет в девять двадцать.
– А вам придется вылететь раньше. Чтобы встретить ее и стать тенью. Кажется, есть восьмичасовой?
– Есть–то есть, – вздохнул капитан, но на него ужасно трудно достать билеты.
– Вы уж постарайтесь, – улыбнулась Инга Казимировна.
Жур посмотрел на часы.
– Ладно, побегу в кассы Аэрофлота.
«…18 июня 1984 г.
Сегодня обретение мощей преподобного Сергия Радонежского (1422 г.). Явившись благочестивому человеку в видении, преподобный воскликнул: «Зачем оставляете меня столько времени в гробе?» Нетленные мощи были вскоре обретены и ныне открыто почивают в Троицком соборе Сергиевской лавры в Загорске. Мне стыдно, но я до сих пор не была в Загорске и не отдала должное памяти преподобного Сергия Радонежского. Даю слово: как только вернемся домой, сразу отправлюсь в Загорск.
Вот уже неделя, как мы с Аркадием живем и делаем деньги далеко от Москвы. Пристанск – тихий городок, районный центр. Кругом леса. Воздух чистый. Нет суеты. Уже три раза грибы собирали. Живем в Доме колхозника, занимаем «люкс» – две комнаты, но без удобств. Зато не надо готовить – ходим в местный ресторан. Разленились. Сегодня первый раз взялась за перо. Аркаша снимает документальный фильм о колхозе, а точнее, о его председателе, который обещает съемочный группе, кроме приличного гонорара, выдать натурой мед, картошку и даже ондатровые шкурки на шапки. Уж очень ему хочется стать киногероем и оставить о себе память благодарным потомкам.