Претендент
Шрифт:
Паво уже был готов атаковать палус, когда пухлая фигура с выступающим брюшком, свисающим с набедренной повязки, вышла из теней портиков, выходящих на восток. Его остриженные волосы были всклокочены, и он неуклюже брел по песку к новобранцам. Мгновение спустя Каламус заметил его.
– Засунь меня в мешок и сбрось с Тарпейской скалы, - резко сказал тренер.
– Посмотрите, кто возвращается, чтобы порадовать нас своим гребаным присутствием. Маний Сальвий Букко. Повысивголос, он загудел фигуре: - Быстрее, толстяк! У нас нет целого
Когда Букко подошел к новобранцам, Паво увидел несколько синяков на руках, ногах и лице. Его губы покраснели, а челюсть распухла. Он морщился при каждом болезненном шаге по тренировочной площадке, прежде чем остановился у холма справа от Паво. Ручеек пота блестел на его лбу.
– Букко! - пробормотал Паво. - Ты что побывал в Аиде?
– В лазарете. Длинная история. Я объясню позже.
– Букко остановился, чтобы отдышаться.
– Я думал, ты смылся в Рим навсегда. Лудус не место для такого высокородного парня, как ты.
Паво улыбнулся, радуясь, что наконец-то, увидел дружелюбное лицо.
– Как я мог устоять перед соблазном дома Гурджеса? - сказал он шутливо. - Вкусная еда, прекрасные спальные места и очаровательная компания.
Букко рассмеялся. Затем он скривился от боли и приложил руку к воспаленной грудной клетке.
– Тебя что-то рассмешило, Букко? - прохрипел Каламус.
– Нет, господин, - серьезно ответил Букко.
– Как я вижу, Ахей объявил тебя выздоровевшим и годным к занятиям. Тренер осмотрел добровольца с головы до ног. Его мрачное выражение лица говорило о том, что ему не понравилось то, что он увидел.
– Старик, должно быть, не только слеп, но и туп. Что ж, ты явился как раз вовремя, чтобы увидеть, как Паво будет пользоваться трезубцем.
Удерживая трезубец в средней точке древка, Паво отдернул правую руку назад так, чтобы три деревянных зубца оказались параллельны его плечу. Затем он прицелился и с гневным криком вонзил трезубец в горловину столба. Зубья слабо стукнули по дереву.
– Трахни меня, Паво, - коротко сказал тренер.
– В свое время я повидал кое-каких раздолбаев, но ты превзошел их всех. Хочешь назвать это смертельным ударом? Единственное, от чего твой противник может умереть, - это от смеха.
Паво опустил голову в горьком разочаровании. Размер и вес трезубца сговорились против него. Как бы он ни сжимал его, казалось, он не мог создать достаточного толчка, чтобы нанести смертельный удар. И пальцы трезубца были слишком короткими, чтобы причинить какой-либо реальный ущерб. Каждый из них был примерно длины указательного пальца. Он засомневался, что они вообще смогут пронзить кости и мышцы, чтобы проткнуть жизненно важные органы.
Каламус пронесся мимо деревянных столбов и остановился прямо перед новобранцем, и черты его лица превратились в бешеную гримасу. - У тебя неприятности, Паво. Большая проблема.
Паво
– Дентер может быть и пьяница, но он был одним из лучших гладиаторов, когда-либо появлявшихся на Арене. Такой тощий кретин, как ты, не способен даже подтереть себе задницу. Эта сеть и трезубец не спасут тебя от того, что тебе предстоит. Тысячи людей соберутся на Арене. И знаешь, что они увидят? Как Дентер выпотрошит тебя. Ты присоединишься к своему отцу в Аиде до того, как толпа успеет согреться.
Каламус с отвращением отвернулся от Паво. Он осмотрел солнечные часы посреди тренировочной площадки. Небольшое пятнышко света зависло в середине усеченной поверхности циферблата: - Перерыв на обед, девочки. Давайте, расходитесь! Прежде чем еще кто-нибудь из вас разозлит меня так же, как Паво.
Прислонив тренировочные мечи к палусам, новобранцы поплелись в столовую на скромный обед. Тренер остановился на полушаге, увидев Букко. Его руки напряглись, сжимая кожаные пряди хлыста.
– Я полагаю, ты готов вернуться к тренировкам.
Букко выпятил грудь: - Да господин.
– Ты считаешь, что выглядишь готовым для тренировок, Букко? Ты знаешь, как ты выглядишь в моих глазах?
– Нет, господин.
– Двухфунтовое дерьмо, засунутое в однофунтовый мешок. Я слышал, что золотым приискам в Дакии нужны люди. Это может быть идеальным местом для тебя, толстяк. Там в каменоломнях внизу ужасные условия, заметь. Постоянный риск наводнений и падающих камней. Туннели теснее, чем интимные места весталок. Ты бы там застрял.
Каламус ткнул Букко в живот концом своего короткого хлыста. Доброволец громко сглотнул.
– Ты позоришь этот лудус, - продолжал он.
– Если ты думаешь, что я рискну оказаться на Арене с таким выщипывателем подмышек, как ты, обгадив доброе имя дома Гурджеса, у тебя есть еще одна мысль.
– Вы хотите сказать, что я не должен драться на играх, господин? - с надеждой спросил Букко.
– Я мог бы разгребать песок, господин, или готовить еду и питье для мужчин. Я хороший повар. Секрет в том, чтобы всегда добавлять побольше соуса гарума.
– Нет, толстяк. Эти шахты как раз для тебя, - сказал Каламус. Он сделал паузу, и его суровые глаза сияли злым намерением.
– Если подумать, у меня есть работа намного лучше. Та, которая предполагает выставить тебя полным дураком. Таким идиотским клоуном, которому даже не надо притворяться, чтобы выглядеть самим собой.
– Как это? Что вы сказали, господин?
– Ты скоро узнаешь, - рассмеялся тренер. Букко выглядел озадаченным, когда Каламус повернулся спиной к новобранцам и зашагал через лудус к собравшимся ветеранам.