Претор
Шрифт:
«Говорит именно то, что думает…» — условным жестом сообщила Ика, а Щелчок и Агрессия написали в личку приблизительно то же самое.
Я почему-то прицепился к словосочетанию «еще один шанс», мысленно повторил его раза три, потом вспомнил переписку с Наоки, поймал за хвост не очень приятную мысль и решил провести небольшой эксперимент:
— Не было никакой слабости: там, в Бухаресте, ты уперлась в имевшийся потолок возможностей и, не сумев его проломить, нашла альтернативную возможность помочь Вале и Кате. Насколько я знаю, медитировала почти все свободное время. И снабжала девчонок накопителями со своей Жизнью не сутки-двое, а все полтора
— Сопрягу! — твердо пообещала Данилова и от избытка чувств прижала к сердцу правый кулак. А буквально через мгновение дверь в кунг КШМ-ки резко распахнулась, и в поле нашего зрения появилось лицо координатора операции:
— Прошу прощения за то, что врываюсь без приглашения, но менталисты только что выяснили личность человека, заказавшего и оплатившего услуги бретера Иннокентия Эвальда…
Глава 5
Часть 1
23 июля 850 г. от ОВД.
…Большую часть перелета до Мякинино я просматривал записи с наших тактических камер, копировал особо удачные фрагменты и собирал в единое целое для последующего показа «младшей» части команды. К сожалению, мои надежды на то, что такое времяпрепровождение поможет вернуться в более-менее нормальное расположение духа, так надеждами и остались — как я ни загружал себя работой, часть сознания все равно продолжала анализировать последнюю новость и не позволяла забывать о проблеме с «влюбленностью» Чехова. Вот я злостью и наливался. Вроде бы, не так уж и быстро, но к моменту приземления на автодроме плавился от жажды крови.
Не сообщи мне Церберши, что пора принимать алхимию, отправился бы «в гости» прямо с площадки приземления. А так был отконвоирован в наши покои, раздет, препровожден в ванную и помыт. Валей. Настолько ласково и нежно, что часть злости куда-то испарилась, а оставшаяся перестала туманить мозги.
Неслабо помогла и Катя, намешавшая три порции «мути», прискакавшая к нам ровно в четыре утра и деловито вытащившая из душевой кабинки. Вручив мне первую бутылочку, демонстративно потрясла левым запястьем с активированной портативной «глушилкой», попросила минуточку внимания и радостно сообщила, что во время операции в дачном поселке «продавила» первостихии аж на два принципиально новых заклинания, благодаря чему вплотную приблизилась к переходу на следующую ступень!
Не среагировать на словосочетание, выделенное интонацией, я не смог. Так что накинул халат, затянул пояс
и потребовал подробностей.
Целительница, изнывавшая от нетерпения, обошлась без театральных пауз:
— Первое — модифицированный водяной капкан. Но мой, в отличие от обычного, не только замедляет противника, но и вызывает резкое повышение артериального давления. Я использовала это заклинание дважды, и оба раза оно вызвало классический гипертонический криз — сильную головную боль, головокружение, тошноту и рвоту. Но самое главное даже не это: оно сбивало контроль даже у высокоранговых
— Так, стоп: ты хочешь сказать, что это заклинание игнорирует защиту?! — сообразив, о каком контроле идет речь, ошалело уточнил я.
Екатерина вложила мне в руку вторую бутылочку и весело кивнула:
— Да, мой господин! Магофизики процесса я не представляю, зато после боя провела диагностику тел, которые замедляла, и обнаружила характерные изменения.
Я торопливо влез в комм, нашел и развернул запись в камеры Суккубы, с помощью младшей Церберши перемотал на нужные места, просмотрел под двадцатикратным замедлением и успокоено выдохнул: да, это воздействие целительницы действительно сбивало концентрацию на защите, но заметить нестандартное поведение «жертв» было практически нереально. Ибо в обоих случаях промежуток между попаданием плетения Екатерины и атакой буйной Землянички не проходило и двух секунд. В общем, похвалил целительницу от всего сердца:
— Умничка!
— Да, я у вас такая… — удовлетворенно мурлыкнула девушка, по своему обыкновению, дав понять, что она Служит именно мне, и описала причины, побудившие создать второе плетение: — Думаю даже во время боя. Поэтому, увидев, что первый противник Раисы Александровны, уже лишившийся Дара, но сохранивший боеспособность, тянется к пистолету, шарахнула его водяной плетью. А когда поняла, что боль от раны, нанесенной магом моего уровня, можно перетерпеть, сочла необходимым ее усилить. Вот и «добавила» к этому заклинанию воздействие Жизнью, повышающее чувствительность нервных окончаний!
— Так вот почему так надрывались седой Огневик и охранник с помповым ружьем! — прозрел я.
Катя, аж светившаяся от гордости, подтверждающе кивнула, а Валя задумчиво пробормотала:
— О-о-о, какая вкусная идея! Надо будет в этом же ключе усилить и мой Лед…
— Так, может, вам имеет смысл подойти к этому вопросу системно? — поймав за хвост весьма перспективную мысль, предложил я. — Взять и записать абсолютно все негативные воздействия на организм, которые гипотетически можно оказать Жизнью, затем «примерить» их к каждому заклинанию ваших «вторичек» и продавливать первостихии не абы как, а целенаправленно?
Целительницы одинаково вытаращили глаза, переглянулись, сжали меня в объятиях и наговорили столько комплиментов, что я поплыл. Впрочем, часть сознания, продолжавшая анализировать услышанное, помогла увидеть весьма вероятное будущее и, тем самым, вернула в относительную норму:
— Девчат, а ведь вы скоро превратитесь в таких же опасных воительниц, как Валентина Алексеевна!
— Превратимся. Без вариантов… — без тени улыбки кивнула Незаменимая и расстроено вздохнула: — Увы, наши «вторички» и крайне низкий уровень владения рукопашкой не позволят работать в ближнем бою. Следовательно, первый круг вашей личной защиты так и останется на Варе, Наоки и Аямэ.
Тут я невольно подобрался:
— Тебе не нравится кто-то из этой троицы?
— Да нет, в этом плане все в порядке! — не задумавшись ни на мгновение, ответила она. — Просто каждый раз, когда вы срываетесь в скачок и уноситесь в толпу высокоранговых противников, у меня обрывается сердце. Из-за того, что я при всем желании не смогу закрыть вас собой…
…Настроение, улучшившееся стараниями моих целительниц, рухнуло на прежний уровень в четыре двадцать две, то есть, сразу после того, как я, услышав переливы дверного звонка, допрыгал до прихожей, задвинул створку в стену и уставился на угрюмые лица младшей сестренки, Онна-Бугэйси и Медовой Змеюки.