Превращения гиперболоида инженера Гарина

Радунская Ирина Львовна

У меня нет статистических данных, но в среде пенсионеров труднее всего встретить ученого.

Если вы хотите увидеть физиков вне стен исследовательского

института, ищите их у туристских костров, в альпинистских лагерях, на стадионах. Не существует большего заблуждения, чем считать физиков людьми не от мира сего. Проблему «физиков и лириков» придумали отнюдь не физики.

Читатель вправе спросить автора, почему же он, с таким восторгом говорящий о физиках, не стал физиком? Дело в том, что человек может стать настоящим физиком только в юности. Физиком может сделаться каждый. Именно сделаться, то есть сделать себя! Конечно, не каждый будет Эйнштейном, нелегко попасть и в первую десятку. Но место в первой сотне гарантировано каждому, кто пристрастился к физике в школе и сохранит ей

верность до двадцати лет. За дальнейшее я спокойна. После двадцати изменить физике нельзя. Впрочем, и начать в двадцать еще не поздно. Труднее, но не безнадежно.

Я узнала, что такое физика, позже. И могу лишь сожалеть об этом. Кому из нас при выходе из Эрмитажа не хотелось стать живописцем или скульптором? Большинство вскоре забывает это желание. Некоторые отдают искусству свое свободное время. Но и те и другие продолжают при первой возможности заходить в музеи и картинные галереи.

Я получаю от физики не меньшее удовольствие, чем от живописи или кино. Этому я обязана своим друзьям-физикам. В том числе героям моей книги.

И больше всего я хочу спустя несколько лет написать о выдающемся физике, начавшем свой путь в науку с прочтения этой книги.