Превыше соблазна

Маккол Мэри Рид

Глаза у нее распухли, а на щеках остались следы слез. Мег надеялась, что это не кто-нибудь из младших детей – они могут испугаться ее вида. Не отвечать на стук тоже не годится, ведь сейчас это не только ее комната.

Увидев за дверью Ричарда, Мег была потрясена. Один взгляд на него причинил ей боль. Она не готова! Не готова встретиться с ним лицом к лицу.

– Что вы здесь делаете? – неловко спросила она и сама почувствовала, что вопрос звучит грубо.

Сначала казалось, что Ричард пустится в объяснения,

но он долго молчал, только смотрел на нее своими зелеными глазами. Наконец он сказал:

– Я пришел кое о чем спросить вас, леди. На самом деле задать даже три вопроса.

– Я… я не знаю, – запинаясь проговорила Мег, но от двери не отступила, чтобы он не подумал, что она приглашает его войти. Такого она бы не вынесла. – Смотря о чем вы хотите спросить.

– Эти вопросы требуют только честности, ни больше ни меньше. – Говоря это, он бросил на нее взгляд, от которого у Мег всегда мурашки бежали по спине и ей начинало казаться, что она – самая красивая женщина на земле. Не сводя с нее глаз, Ричард добавил: – Это ведь не так много, если учесть, как мы друг другу доверяем?

Эти слова тотчас напомнили Мег о времени, которое они провели вдвоем, о словах, которые сказали друг другу, о чувствах, которые почти наверняка оба испытывали. Ей захотелось броситься Ричарду в объятия, заплакать, все объяснить. Но она не могла.

– Я… я… – Продолжить она не сумела, лишь отступила на шаг, чтобы закрыть дверь, спрятаться от его настойчивого взгляда, чтобы он не смог увидеть боль на ее лице. Мег замотала головой: – Нет, Ричард, простите, простите.

Ричард рукой удержал дверь.

– О Господи, неужели вы хотите сказать, что вычеркнули меня из своего сердца, и даже не потрудитесь сказать мне об этом? Я думал, что могу рассчитывать по крайней мере на честность.

Да, он это сказал. Сказал вслух, и теперь это стало реальностью. Он знает, что она решила оставить его. Теперь в сердце Мег была одна только пустота.

Мег с отчаянием вглядывалась в его лицо, видела, как он побледнел, и впилась ногтями себе в ладони, чтобы не проявить слабость. Как ей хотелось броситься в его объятия, утешить его и себя, но надо терпеть.

– Ричард, я не смогу этого вынести, – прошептала Мег, до конца не зная, что имеет в виду: ответы на его вопросы или этот мучительный разговор.

– Я клянусь вам, что ни слова не скажу, чтобы заставить вас переменить свое мнение, если вы опасаетесь именно этого, – все так же глядя в глаза Мег, проговорил Ричард. – Только ответьте мне честно. Большего я не прошу.

Мег чувствовала, как любовь борется в ней с чувством долга, но тут Ричард мягким тоном добавил:

– Мег, ну пожалуйста.

И она послушно кивнула, не пытаясь ответить вслух, потому что боялась расплакаться, а ей нужно было беречь силы для решительного разговора.

– Благодарю, – И Ричард поклонился. – Ответьте

вот на какой вопрос: было ли в моих действиях то, что отвратило вас от меня, сказал ли я что-то такое, что повергло вас в то горе, в котором вы, очевидно, сейчас пребываете?

Мег впала в отчаяние при мысли, что Ричард мог придумать подобную причину перемены в ее отношении к нему. Помотав головой, она с трудом выговорила:

– Нет, Ричард, вы всегда были со мной галантны.

Ей хотелось добавить, что он добрый, нежный, заботливый. Что он самый замечательный человек!

Но слова эти остались несказанными. Конечно, Мег обещала быть честной, но все же не хотела причинять лишнюю боль ни себе, ни ему. Вместо этого она покачала головой и заставила себя произнести:

– Ричард, я ничего не имею против вас. Вы не сделали мне ничего дурного ни в прошлом, ни сейчас. Но вы должны понять… То, что есть между нами, не может продолжаться. Это чревато скандалом. Неужели вы не понимаете? И не из-за вас, Ричард, из-за меня. Из-за меня одной.

Он молчал. Мег тяжело вздохнула, стараясь найти в себе силы продолжить:

– Пожалуйста, мне и так трудно, – с мольбой в голосе произнесла Мег. – Не заставляйте нас обоих страдать еще сильнее. Поймите, мы не можем изменить прошлое, как бы нам обоим того ни хотелось.

Ричард кивнул. Он выглядел странно спокойным, а Мег так боялась его презрения. Оказалось, что на этом ее ответе допрос не закончен.

– Тогда мой второй вопрос будет таким, – продолжал он так, словно она не швырнула только что свое сердце к его ногам. – Есть ли в вас чувства ко мне более глубокие, чем дружба? Прежде я полагал, что есть.

Услышав эти слова, произнесенные низким, чуть хрипловатым голосом, в котором чувствовалось сдержанное волнение, Мег задрожала и плотно сжала губы. Как может он это спрашивать? Как сумеет она произнести вслух такие слова? Невозможно, невозможно! Она ведь пыталась объяснить ему, что чувствует. Сделала все, чтобы он понял, как бы унизительно это ни было для ее гордости. Так зачем же он спрашивает, зачем мучает ее? Мег замотала головой, пытаясь прогнать резь в глазах. Из губ ее вырвался хриплый шепот:

– Вы жестоки, Ричард… Разве можно спрашивать об этом сейчас?

Он прервал ее сетования и почти холодно спросил:

– Вы обещали мне честность, мадам, помните? – Мег застонала, и Ричард закончил более мягким тоном: – Вы должны мне ответить, Мег, и тогда я перейду к третьему вопросу.

Мег расправила плечи. Так, значит, он хочет продолжать? Она бросила взгляд на лицо Ричарда, оно показалось ей бесстрастным. Как он спокоен! А она все глубже и глубже погружается в пучины отчаяния.

– Так вы ответите? – негромко повторил Ричард, не отводя взгляда от лица Мег. – Чувствуете ли вы ко мне нечто большее, чем простая дружба?