Презерватив для убийства
Шрифт:
— Когда срывает лист с осины Осенней вьюги помело, Кто не любил читать Расина, Не говоря о Бу ало?..
Нина удивленно взглянула на своего нового телохранителя, а он, не упуская инициативу, поддакнул на очередной пассаж о прелестях французской поэзии и загнул длиннющую цитату из Андре Шенье. И разумеется, на его родном языке. Затем, не давая девушке опомниться, он перешел на Вийона и уже под аплодисменты счастливо расхохотавшейся Нины закончил свою речь мольеровским нравоучением.
— Я
— Анатолий Семенович — мой отчим, — ответила девушка, перестав смеяться. — Но я его очень люблю. Когда умерла мама, мне было всего два года, и он один вырастил меня. Это сейчас он такой важный и деловой. А раньше куда только мы не ходили! Он простым инженером работал, но знает буквально все питерские музеи…
Девушка вздохнула:
— Ну, хорошо, давайте о своей охране. Только пообещайте, что когда-нибудь мне еще почитаете стихи. Ладно?..
В этот же день Нине захотелось съездить в Пушкин, где в Большом дворце открылась какая-то новая выставка. Алексей, не успевший еще обзавестись помощниками, должен был сам сопровождать девушку на машине.
«Наверное, это к лучшему, — думал Нертов, проезжая мимо поворота на “Пулково-2”,— еще одна-две таких экскурсии, и можно будет говорить если уж не о полном контакте, так о взаимопонимании с клиенткой».
Уже остались позади и КПП ГАИ, и поворот на Гатчину, а пустынные поля по сторонам дороги сменились рядами высоких деревьев, когда настойчиво запищал зуммер Нининого радиотелефона. Девушка поднесла трубку к уху:
— Да, я… Одна… Да, еду в Пушкин.
Потом она недолго молча слушала абонента. Вдруг ее губы задрожали, и она взволнованно начала переспрашивать:
— Что с ним случилось?.. Где он?.. Куда приехать?.. Я успею!.. Я уже еду… Да-да, прямо сейчас!..
И, посмотрев на Алексея полными слез глазами, девушка взволнованно попросила его немедленно поворачивать и срочно ехать куда-то в район Красного Села, повторяя при этом, что они могут не успеть и не увидеть никогда отца.
Алексей прижал автомобиль к обочине и, не заглушая двигатель, прервал девушку:
— Так, теперь еще раз. Только спокойно и вразумительно: кто звонил, и что произошло?
Нина, захлебываясь слезами, сказала, что звонили из какого-то отделения милиции. («Да я что, запомнила?!») Абонент сообщил, что Даутов попал в аварию, сейчас находится в крайне тяжелом состоянии и попросил, чтобы они разыскали падчерицу — хоть увидеть ее в последний раз. Нина пыталась объяснить, где надо свернуть с шоссе на какую-то боковую дорогу, указанную милиционерами, сокращавшую путь…
— У него же сердце больное, вы не понимаете, он сейчас умирает! — в отчаянии крикнула она.
Однако Алексей забрал у нее радиотелефон и начал набирать номер несмотря на то, что Нина продолжала требовать немедленно ехать. Увидев, что она собирается выскочить из стоящей машины, Нертов схватил пассажирку за плечо и резко дернул назад:
— Пожалуйста, сидите спокойно. Сейчас поедем. Но я должен сначала позвонить…
— Не можем. Мне точно объяснили, где папа! — взволнованно возразила девушка. — Сразу за Красным Селом поворачиваем направо, там старая дорога на Котлы, я ездила когда-то по ней, через несколько километров будут какие-то хозяйственные постройки. Там папа и находится. Его нельзя транспортировать. Ну, что же вы, не человек, вас что, в пробирке сделали? Давайте, поедем скорее!..
Девушка была близка к истерике, и Алексею пришлось применить немало усилий, чтобы она снова не попыталась рвануться спасать Даутова, пока мнительный и бездушный охранник почему-то названивает по телефону.
Но «трубка» Даутова не отвечала. Бесстрастный женский голос сообщал, что «телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны обслуживания». Алексей набрал номер офиса «Транскросса» и, представившись сотрудником приемной вице-мэра (если Даутов на месте — соединят обязательно!), попросил генерального директора. Секретарша ответила, что Даутов, к сожалению, час назад куда-то выехал за город, и когда будет — неизвестно.
Ситуация окончательно перестала нравиться Нер-тову. Он не мог поверить, что, если произошло ДТП, бдительные гаишники сами выволокли тело пострадавшего из машины, оттащили его в некий придорожный свинарник и, стоя в окружении растерявшихся врачей, непостижимым образом выяснив номер радиотелефона Нины, названивают ей, вызывая для последнего прощания.
«Неизвестно, что случилось с Даутовым, но это — западня для его падчерицы, — окончательно решил Алексей, — А это значит, что ехать в сторону Красного Села или даже Пушкина ни в коем случае нельзя».
Следовало немедленно возвращаться назад, куда-нибудь пристраивать клиентку и попытаться разобраться в обстановке. Все это сделать нужно было именно немедленно. Оставалось одно препятствие — сама клиентка, которая была настроена достаточно решительно, несмотря на все старания охранника, явно намереваясь то ли снова пытаться удрать из машины, чтобы поймать попутку, или, еще хуже, попытаться располосовать своими нежными ноготками физиономию толстокожего, ничего не понимающего спутника.
«Вот, подвалило счастье в первый же день работы! — подумал Алексей. — Не вырубать же девчонку… Но как иначе убедить ее, что ехать в Красное Село нельзя?»
Нертову, наконец, пришла в голову спасительная мысль. Только бы Нина поверила в его рассказ…
— Извините, — начал охранник. — Это я во всем виноват. Я просто не думал, что будет такая реакция… Мы договорились с вашим отцом, что устроим сегодня проверку. Ну, будто бы мы уже во Франции… Будете ли вы меня слушаться во всем… Анатолий Семенович говорил, что будете, а я не верил. И правильно. Я попросил, чтобы он сам организовал звонок. Он сейчас должен быть дома… Нам следует вернуться к нему, и он все объяснит… Считайте, что это просто — глупая шутка… У нас на возвращение всего час. Если этого не случится, значит я не справился с вами, и мне придется сменить службу…