Прежде, чем умереть
Шрифт:
— Мы даже не знаем, связан ли он с напавшими на колонну.
Придушить, да, совсем чуть-чуть, чтобы не задавалась.
— Мы мало что знаем — это факт. Но нельзя же просто сидеть и ждать манны небесной. И, если мои планы тебе не в жилу, так предложи свои, поумнее. А то только нудишь без дела.
— Вообще-то я к вам не напрашивалась, — прищурила Оля свои голубые глазки.
— При чём тут это вообще?
— При том! Ведёшь себя, как херов командир.
— Так у тебя есть план?
— Мы сотрудничаем
— Твой план, не вижу, давай его сюда.
— Я обдумываю, — проскрежетала Ольга.
— Тогда заткнись и не действуй мне на нервы.
— Ублюдок.
— Павлов, тормози. Пошла вон из машины.
— Что?! — неподдельно удивилась она.
— Ты слышала. Давай, проваливай.
— Шутишь?! — ЗиЛ, остановившись, дёрнулся, и золотистый локон упал на наморщенный лоб.
— А похоже?
— Я из-за тебя лошадь продала! Выкинешь меня посреди пустоши?
— Надо было об этом раньше думать, до того, как гоношиться.
— Кол, я...
— На выход.
Оля нахмурилась, засопела и без лишних слов покинула нашу уютную кабину, хлопнув дверцей так, что чуть стёкла не повылетали.
— Счастливого пути, — любезно подал сидящий в кузове Станислав зачехлённую винтовку и вещмешок.
— Трогай, — махнул я Павлову.
— Думаешь, это хорошая идея? — со скрипом воткнул тот рычаг коробки передач. — Она вряд ли легко такое забудет. Как бы нам сейчас пулю в мост не схлопотать.
— Отъедь ещё чуток, — глянул я в зеркало на провожающую нас испепеляющим взглядом Ольгу. — М-м... Немного подальше. Да, думаю, ты прав. Возвращайся.
Павлов облегчённо выдохнул, и ЗиЛ покатился задним ходом к источнику прожигающих его лучей ненависти.
— Садись, — открыл я дверцу.
— С возвращением, — печально принял Станислав винтовку и вещмешок.
— Не делай так больше, — процедила Оля, забравшись в кабину, и со скрещёнными на груди руками немигающим взглядом уставилась вдаль.
Воспитательное мероприятие возымело эффект, и следующие минут пятнадцать мой план притворялся в действие никем не оспариваемый, в чудесной умиротворяющей тишине, нарушаемой лишь мерным рокотом двигателя, пока над самой моей головой не раздалась барабанная дробь. Станислав колотил кулаком по крыше кабины и указывал направо. Там, среди поросли засеявших пустошь осин, темнела вереница фигур, движущаяся с юга на север.
— Отклонись-ка, — подвинул я Ольгу и достал из бардачка бинокль.
Процессия насчитывала три десятка баб разных возрастов и пятерых вооружённых всадников, сноровисто гонящих своё стадо. Бабы одеты по погоде, с мешками и узлами в руках, побитых и раненых не заметно.
— Рабы? — спросил Павлов, отвлёкшись от того, что с трудом можно было назвать дорогой.
— Не знаю. Странно это всё, — опустил я бинокль. — Давай-ка к ним поближе, только
Оля молча достала «Вальтер» и проверила магазин.
Заметив, что наш грузовик отклонился от прежнего курса, всадники-конвоиры остановили бабью колонну и переместились за неё, автоматы и винтовки перекочевали со спин в руки.
— Стас, — стукнул я костяшками по заднему стеклу. — Будь добр, объясни этим господам, что мы пришли с миром. Не хотелось бы за неполную неделю убивать представителей сразу трёх бригад.
— Хорошего помаленьку, — пробурчал Станислав и, поднявшись в полный рост, обратился к погонщикам: — Мы не хотим проблем! Нам надо только побеседовать с вами! Сейчас мы подъедем ближе, чтобы не орать! Сохраняйте спокойствие, и никто не пострадает!
— Моя школа, — не преминул я отметить свои заслуги, в ответ на Олину кислую мину. — А что? Хорошо ведь говорит.
Павлов подкатил грузовик к процессии и поставил его правым бортом в их сторону, предусмотрительная сволочь.
— Оля, выпусти-ка, — попытался я перебраться через её ноги. — Вот вымахала, скоро меня перерастёшь.
В ответ на что получил лишь многозначительный вздох и проигрывание желваками.
— Приветствую, друзья! — вышел я к стоящим позади живой изгороди всадникам. — Вы чьих будете?
— Навмаш, — проблеял тот, что стоял по центру — худощавый тип с бородкой, обрамляющей чертовски не располагающую к общению острую как у хорька рожу.
— Я так и подумал, когда увидел этих прекрасных животных. Да и лошади у вас отличные. Откуда гоните, если не секрет?
— А тебе что за дело? — натянул он поводья своей чуть нервничающей кобылы, не снимая правой руки с автомата.
— Да чисто ради справки. Мы тут разыскиваем кое-кого, с личного благословения отца Фомы. Вот и хочу поинтересоваться, где вы были, что примечательного видели. Расходов-то вам с того никаких, а польза общему делу может быть велика. Ну так что, подсобите в богоугодном начинании?
Услыхав про Фому, хорёк чутка подрастерял спесь и сделался более открыт к общению:
— С Кадома ведём, если уж так интересно. А примечательного не видали ничего.
— С Кадома, говоришь?
— Какие-то проблемы?
— Ни малейших. Просто, странно это. Я слышал, Кадом у Навмаша под крышей, а тут вдруг такое. Давно ли всё поменялось?
— Не менялось ничего, — потрепал хорёк переминающуюся с ноги на ногу кобылу по холке. — Эти суки хитрожопые дань не шлют. Ну бригадир и дал им неделю сроку, а нас послал заложников взять, чтоб шевелились живее.
— Как интересно. А в чём же причина задержки?
— Да мне пох** в чём. Моё дело — приказы выполнять, а не в отмазах гнилых разбираться.
— Справедливо. Что ж, не смею более задерживать, доброго пути.