Президенты RU
Шрифт:
Никакой даже самый сильный боксер, никакой даже самый жестокий наводитель порядка ничего не сделают в этой ситуации.
Приказать построиться в шеренгу по пять – да, можно. Приказать всем выйти на работу к семи утра – можно. Но приказать сделать компьютер на уровне американских – нельзя. Приказать можно. Сделать нельзя.
Приказать американцам привезти в Москву мясо-масло-молоко – нельзя. И приказать вырасти своей пшенице – нельзя. Стрелять – можно. Это самое простое. И они будут стрелять во всех, кто мешает им властвовать – то есть «мешает сделать Родину
Высшие чиновники страны (в том числе и президент) назвали прессу продажной, дудаевской [91] . Типично, по-сталински, бездоказательно обвинив не конкретного человека, но всю вредную часть общества. Троцкисты ли, дудаевцы ли – какая разница, если доказывать не надо, если можно выносить групповые приговоры и немедленно приводить в исполнение. Кроме того, теперь можно грохнуть любого неугодного и затем «обнаружить чеченский след». Мол, чеченские хозяева его и убрали – за то, что не окупил расходов, мало хвалил Дудаева.
91
В 2010-м это сделал Грызлов (посмотрите в YouTub’e).
Но мы понимаем: прессу надо уничтожить за то, что она не дает людям забывать. Что бы ни говорил сегодня Грачев, но стоит открыть подшивку «Известий», как прочтешь:
«Я не очень интересуюсь тем, что там происходит. Вооруженные силы там не участвуют. Хотя я смотрю телевидение и слышу, там вроде пленных захватили… Я бы никогда не допустил, чтобы танки вошли в город. Это безграмотность дикая. А во-вторых, если бы воевала армия, то одним парашютно-десантным полком можно было бы в течение двух часов решить все».
На вопрос: откуда у Дудаева тяжелое вооружение? – Грачев ответил:
«Разве сейчас трудно найти оружие? Все покупается и продается». А как же оно проходит через территорию России? «Я не пограничник, – сказал Грачев, – это у Николаева нужно спросить» («Известия», 29.11.94).
По мнению Грачева, «разгром всего этого воинства (чеченского. – А. М.) серьезной проблемы для российской группировки не представляет. Правда, придется, видимо, отказаться от столь эффективных приемов, как массированная бомбежка с воздуха и артналеты. Все это может привести к гибели мирных граждан, чего войска в случае боевой операции будут всемерно избегать» («Известия», 7.12.94).
Дудаева нельзя поймать. Ведь ежели поймаешь – надо судить. А на суде будут вопросы.
Уже не состоялся суд над ГКЧП, уже отпустили тех, кто начал стрелять в Москве в октябре-93. И что, все это от человеколюбия? Скорее от страха перед вопросами в суде.
Дума разменяла амнистию на комиссию по расследованию событий 3–4 октября-93. Правда здесь не нужна никому. Ни тому, кто защищал свою власть танками, ни тому, кто рвался к ней, к власти, с гранатометами.
Непрерывно задаваемый прессой вопрос: Откуда у Дудаева оружие? – заставил наконец
«Вести» показали интервью Гайдара, который заявил: «Основное оружие Дудаев взял в сентябре-октябре 1991-го. А я возглавлял правительство с июня 1992-го по декабрь 1992-го».
Гораздо больше, чем непричастность Гайдара к вооружению чеченской армии, меня восхитила его непричастность к реформе. Прежде нам казалось, что либерализация цен, уничтожившая все сбережения народа, была проведена Гайдаром в январе-92. Теперь оказывается, что он руководил правительством только с июня, только полгода. Ловко.
И справедливо. Ельцин сдал Гайдара в декабре-93. Гайдар свалил на Ельцина свою шоковую терапию.
Но, к сожалению, в тех же «Вестях» появился на экране маршал Шапошников: «Весной 1992-го Дудаев заявил, что будет создавать свою армию, и потребовал 50 % оружия Советской армии, которое находится в Чечне. В мае министр обороны Грачев шифротелеграммой № 316/1/0308-Ш приказал командующему округом разделить оружие пополам с Дудаевым».
Какие интересные, какие опасные вести. Как неприятно после них читать в «Известиях» слова Грачева насчет того, что все покупается. И продается.
Чем ты помог фронту?
17 марта 1995, «МК»
Заявление Президента России Б. Н. Ельцина
Обращаюсь к гражданам России, к мировому сообществу, ко всем, кто с беспокойством и сочувствием следил за развитием событий в Чеченской Республике. Довожу до сведения всех, что военный этап восстановления действия Конституции России в Чеченской Республике практически завершен… Пусть трагедия, пережитая Россией, россиянами и чеченским народом, послужит уроком для народов и политиков.
Прежде такое умели формулировать легче и веселее: «Приятно и радостно знать, что кровь, обильно пролитая нашими людьми, не прошла даром, что она дала свои результаты!» (И. Сталин).
Финальная фраза президентского заявления, к сожалению, звучит открытой угрозой. Какой урок? Кому? Каким политикам? Каким народам? Тем, кто вздумает взять столько суверенитета, сколько может унести?
Останавливают такие угрозы или подталкивают?
Хватит ли войск, если еще два-три субъекта Федерации?..
Послушаются ли офицеры? Пойдут ли солдаты? И сколько еще потребуется триллионов и цинка?
Всё удручает в этом заявлении. И дата 19 января. (Потому что теперь, спустя два месяца, мы знаем – не завершилось.) И дикий набор слов «военный этап восстановления действия Конституции». И самое ужасное – обращение к тем, кто «следил». Не следит, а следил. Прошедшее время. Вот это, увы, точно. Свыклись. Потеряли интерес.
Нам повезло. Пятидесятилетие Великой Победы мы отметим куда горячее, чем предыдущие (тридцать, тридцать пять, сорок, сорок пять) юбилеи.