При невыясненных обстоятельствах (сборник)
Шрифт:
Все то же самое. Сидите и ждите. Если он придет, монету покупайте, я постою в коридоре.
Выйдя, посмотрел в сторону лестницы: тишина, ни одного человека. Минут через сорок кончится рабочий день. Долго «шатена» ждать бессмысленно, вернется он только сразу. Или вообще не вернется. Вообще же он, Тауров, абсолютно уверен, что заход «Юры» в горторг был проверкой. Понять бы, почему «Юра» так долго прикуривал у входа в садик? Там стоял «главный»? Вполне возможно. Если «Юра» «шестерка», «главный» мог заставить его сделать пробный заход. Чтобы выяснить, нет
Тауров прождал еще около получаса — «шатен» так и не появился. Посмотрел на часы: без пяти шесть. Ждать дальше бессмысленно.
Отчет о поездке в Холмск
Гнушева Тауров увидел на следующий день — из командировки в Холмск лейтенант вернулся с первым утренним рейсом. Выслушав подробный отчет о поездке и коротко рассказав о неудаче в горторге, Тауров спросил:
— Виктор, повторите, как был проведен досмотр питьевых танков? Вы сказали, таможенники залезали сами в танки? И осматривали их изнутри?
— Да. Причем, как рассказывал старший группы досмотра, во всех четырех танках была питьевая вода. Сливать эту воду старпом сначала не хотел. Потом слил, но только из трех танков. Из четвертого, говорит, слить не могу, останемся без воды. Но Беликов, естественно, настоял, чтобы воду слили и оттуда. Этот танк группа досмотрела особенно тщательно, но, как и в первых трех танках, золота не обнаружила. А вот на то, что этот танк под сомнением в смысле ремонта, они обратили внимание.
«Жигули» вишневого цвета
По документации старпом «Петропавловска» был женат дважды, и Тауров решил побывать как у бывшей жены Разина, так и у теперешней.
Бывшая приняла его холодно. Открыв дверь и узнав, что милиция интересуется, где может быть ее первый муж, сказала тихо:
— Умоляю, только в квартиру не входите. Детей разбудите, а потом — муж у меня ревнивый. Не любит этих разговоров. Про прежнее.
Выйдя на лестничную площадку, осторожно прикрыла дверь:
— Не знаю я о нем ничего, клянусь. И знать не хочу. Впору от алиментов отказываться. Разве он в Дальноморске?
— В Дальноморске. Он никак не сообщал о себе? Письмом, телеграммой?
— Какие письма. Уже три года не слышу о нем ничего.
— Давно вы разошлись?
Пять лет. Да вы сходите к его новой. Она расскажет. И давайте закончим разговор. Если муж поймет, о чем говорим, будет скандал.
Вторая жена Разина, миловидная, но рано располневшая, пригласила Таурова в квартиру. Усадив на кухне, угостила чаем и долго рассказывала о том, как она «намыкалась» с мужем. Месяцами его не видит, когда же он приходит в Дальноморск, тоже практически не видит. На вопрос, есть ли у мужа кто-то, ответила, не задумываясь:
— Конечно, есть. У такого — да не будет?
— Кто-то постоянный?
— Вот этого не знаю. По телефону я его засекла — трубку ладонью закроет и говорит. Но я-то не дурочка.
Тауров
— Знаете, вспомнила. Если только женская интуиция меня не обманывает. Совсем недавно, они как раз ремонт закончили. Вхожу я в квартиру, тихо так вошла. Он по телефону разговаривает. Я слышу: «Да, Неличка… Хорошо, Неличка…» Я в комнату вхожу, он глазами стрельнул. И сразу разговор на другое.
— На что — другое?
— Будто заказ какой-то хочет сделать. Про колбасу заговорил, про вырезку. Мол, чтобы она ему оставила. Неличка эта.
— Может быть. «Неличка» в самом деле могла сделать заказ?
— Ну да. Вы его не знаете. Когда дело касается женщин — всех обманет.
— Потом вы поинтересовались, с кем он говорил?
— Он сам сказал. Трубку положил и говорит: «Для дома стараюсь. Продавщица одна обещала набор сделать». Я промолчала. Знаю я эти «наборы».
— Когда примерно это было?
— Когда ремонт закончили. Месяца полтора назад.
— Интересно, эти продукты ваш муж принес? Колбасу, вырезку?
— Принес. Только уверена — сам купил. «Неличка» здесь ни при чем.
— Значит, как судно мужа закончило капитальный ремонт, он у вас больше не появлялся.
Нет. О том, что он в Дальноморске, я услышала только от вас.
Поблагодарив вторую жену Разина, Тауров начал методично обходить все продовольственные магазины. Ему нужна была сравнительно молодая, миловидная и скорее всего малосемейная женщина, работающая в системе продовольственной торговли, — с именем «Нелли», «Неля» или, в виде исключения, «Наиля». К середине дня он уже знал всех женщин с похожими именами, работающих в продмагах, которых Разин мог бы назвать «Неличкой». Возможных «Неличек» набралось чуть больше десяти, но каждая из них категорически утверждала: человека на предъявленной фотографии она видит в первый раз. Тауров вернулся в УВД и просто от отчаяния зашел к Асаулову. Выслушав рассказ о поисках «Неличек», Асаулов сказал спокойно:
— Может, это заведующая продскладом рыбного порта? Лещук такая?
— Как зовут эту Лещук?
— Анелия Дмитриевна. Но я слышал, ее называют Нелей. К ней ты случайно не обращался?
— Нет. Я ведь искал в продмагах.
Поблагодарив Асаулова, Тауров тут же поехал в рыбный порт. Войдя в кабинет заведующей продскладом, сразу понял: из всех «Неличек» Анелия Дмитриевна больше всех похожа на ту, которую он ищет. Красивая, темноглазая, из тех, о ком говорят: знает себе цену. Лещук наверняка больше сорока, но выглядит она значительно моложе. Тауров начал издалека. Сначала поинтересовался, на какие суда в последние дни отгружались продукты, и долго мусолил эту тему. Потом заговорил о претензиях, которые необоснованно предъявляют к продскладу капитаны. О Разине спросил будто между прочим: