При свете луны
Шрифт:
– Пи-пи, – в какой уж раз повторил Шеп.
– Пи-пи, – отозвался Дилан.
В зеркале над раковинами Дилан наблюдал реакцию пенсионера на этот словесный гидролокатор.
– Пи-пи, Дилан.
– Пи-пи, Шеперд.
Недоумевающий, где-то даже встревоженный, мистер Бачки переводил взгляд с закрытой дверцы кабинки на Дилана и обратно, словно в туалете происходило что-то не просто странное, но и извращенное.
– Пи-пи.
– Пи-пи.
Когда мистер Бачки понял, что Дилан наблюдает за
– Пи-пи, Дилан.
– Пи-пи, Шеперд.
Сбрасывая с пальцев хлопья пены и переливающиеся цветами радуги шары, которые медленно опускались на пол, пенсионер направился к контейнеру с бумажными полотенцами, вытащил несколько.
В этот самый момент из кабинки донеслось журчание.
– Хорошо пи-пи, – прокомментировал Шеп.
– Хорошо пи-пи.
Не задержавшись даже для того, чтобы вытереть руки, пенсионер выскочил за дверь с ворохом бумажных полотенец.
Дилан направился к раковине, не к той, которой пользовался пенсионер, а потом в голове сверкнула мысль, приведшая его к контейнеру с бумажными полотенцами.
– Пи-пи, пи-пи, пи-пи, – радостно щебетал Шеп, в голосе слышалось безмерное облегчение.
– Пи-пи, пи-пи, пи-пи, – откликнулся Дилан, возвращаясь с бумажным полотенцем к раковине, в которой мыл руки пенсионер.
Прикрыв правую ладонь бумажным полотенцем, взялся за кран, с которого только что убрал руку пенсионер. Ничего. Никакого потрескивания. Вообще никаких ощущений.
Он коснулся крана голой рукой. Получил полный букет ощущений, как при касании к меню и ручке входной двери.
Вновь воспользовался бумажным полотенцем. Ничего.
То есть для реализации новых особенностей его организма требовался кожный контакт. Возможно, необязательно с ладонью. Как знать, может, сошел бы и локоть, и стопа. Возникли и другие варианты, вызвавшие улыбку.
– Пи-пи.
– Пи-пи.
Дилан энергично потер кран бумажным полотенцем, стирая воду и мыло, которые оставил на нем пенсионер.
Затем коснулся крана рукой. Психический след пожилого гражданина остался таким же четким, как прежде.
– Пи-пи.
– Пи-пи.
Вероятно, эта скрытая энергия не стиралась, как отпечатки пальцев, а рассеивалась сама по себе, как испаряющийся растворитель.
Руки Дилан вымыл в другой раковине. И сушил их рядом с контейнером с бумажными полотенцами, когда Шеперд вышел из четвертой кабинки и направился к раковине, которой только что воспользовался его старший брат.
– Пи-пи.
– Ты же можешь меня видеть.
– Пи-пи, – настаивал Шеп, включив воду.
– Я же здесь.
– Пи-пи.
Дилан подошел к четвертой кабинке. Приоткрытую дверь распахнул плечом.
Кабинки разделялись перегородками, не доходящими до пола на двенадцать, может, четырнадцать дюймов. Шеперд мог лечь на пол и проползти под перегородками из первой кабинки в четвертую. Мог, но верилось в это с трудом.
– Пи-пи, – повторил Шеп, уже не с прежним энтузиазмом, поняв наконец, что брат в этой игре
Во всем, что касалось личной чистоты и гигиены, Шеп был столь же педантичен, что и вопросах питания (в части геометрических форм приготовленных блюд). После посещения туалета он всегда следовал неизменному порядку: энергично намыливал руки, потом споласкивал их, снова намыливал и споласкивал второй раз. Вот и сейчас, как заметил Дилан, Шеп начал повторно намыливать руки.
Санитарное состояние общественных туалетов всегда тревожило Шепа. Даже к самому чистому он относился с паранойяльной подозрительностью, уверенный, что на каждой поверхности гнездятся возбудители всех известных болезней и нескольких еще не открытых наукой. Прочитав «Медицинскую энциклопедию», изданную Американской медицинской ассоциацией [28] , Шеп мог озвучить перечень всех болезней и инфекций, если бы кто-то по глупости попросил его об этом. Не остановился бы, пока не перечислил их все.
28
Американская медицинская ассоциация – профессиональная организация частнопрактикующих врачей. Основана в 1847 г. Среди прочего выпускает справочную литературу.
После второго споласкивания руки Шепа покраснели, потому что мыло он смывал чуть ли не кипятком и даже шипел от боли. Помня о смертоносных микроорганизмах, обосновавшихся на хромированных поверхностях крана, воду Шеп закрыл локтем.
Поэтому Дилан просто не мог представить себе ситуации, при которой Шеп мог бы улечься лицом вниз на пол в туалете и поползти под перегородками из одной кабинки в другую. Вероятность такого события, конечно, не исключалась и, по мнению Дилана, равнялась вероятности того, что в один из спортивных магазинов зайдет Сатана с тем, чтобы купить коньки для фигурного катания.
А кроме того, белая футболка оставалась безупречно чистой. Он определенно не протирал ею пол.
Высоко подняв руки, словно хирург, ожидающий, что кто-нибудь наденет на них резиновые перчатки, Шеп двинулся к контейнеру с бумажными полотенцами. Остановился, дожидаясь, пока брат повернет рычаг, чтобы не касаться его чистыми руками.
– Разве ты зашел не в первую кабинку? – спросил Дилан.
Как всегда наклонив голову, но и чуть повернув ее, чтобы видеть контейнер с бумажными полотенцами, Шеперд не отрывал взгляда от рычага.
– Микробы.
– Шеп, когда мы пришли сюда, разве ты не вошел в первую кабинку?
– Микробы.
– Шеп.
– Микробы.
– Эй, послушай меня, дружище.
– Микробы.
– Сделай одолжение, Шеп. Пожалуйста, послушай меня.
– Микробы.
Дилан несколько раз дернул за рычаг, оторвал вылезшие из контейнера полотенца, протянул брату.
– Но как получилось, что ты вышел из четвертой кабинки?
Уставившись на свои руки, энергично вытирая их бумажными полотенцами, вместо того чтобы просто промокнуть воду, Шеп ответил: