Приди, весна

Лэндис Джил Мари

Бак с криком устремился к ним – он уже успел пройти мимо, проглядев их в воде. Анника встала на ноги и побрела к песчаному берегу. Бак соскользнул в воду, и она, упав на колени, подала ему Бейби.

Схватив безжизненное тело ребенка, он выбрался на берег. Анника прижала кулак к трясущимся губам. Ей было невыносимо видеть маленькое тельце, лежавшее как куль на руках у Бака, зловеще неподвижные маленькие ножки в драгоценных кожаных ботинках, которые Бейби упрямо надела на прогулку.

Каким-то чудом Аннике удалось встать и выбраться на берег.

Она слышала, как Бак умоляет девочку проснуться, очнуться, дышать. Задыхаясь и хватая ртом воздух, Анника поднялась выше и упала рядом с Баком.

– Она дышит? – с трудом выговорила она.

ГЛАВА 12

– Черт! Она не дышит.

У Анники все внутри перевернулось, когда она увидела, как дрожат руки у этого большого мужчины, державшего безжизненного ребенка. Обычно румяное личико Бейби побледнело так, что казалось пепельным. Губы посинели. Бак сильно встряхнул девочку, словно надеясь таким образом вернуть ее к жизни. Голова Бейби свесилась набок и изо рта хлынула вода.

– Дайте ее мне. – Анника протянула руки, движимая желанием тоже хоть чем-то помочь.

Бак, стоявший на коленях в снегу, оттолкнул ее и продолжал держать Бейби, покачивая ее взад-вперед.

– Вы должны сделать так, чтобы она начала дышать. Попытайтесь, Бак.

– Она мертва.

Анника ударила его кулачком по плечу, потом схватила за капюшон куртки и заставила посмотреть на себя. С отчаянием в голосе она умоляюще проговорила:

– Пожалуйста, ну пожалуйста, попытайтесь. Вдохните в нее жизнь. Дышите за нее.

Ее слова дошли наконец до сознания Бака. Он положил Бейби на снег и склонился над ней. Откинув голову девочки назад, он глубоко вздохнул, прижался онемевшими губами к ее лицу, закрыв ей нос и рот, и медленно выдохнул. Затем поднял голову, делая новый вдох.

Он не отрывал глаз от ребенка, но взгляд его был пустым и каким-то неживым. Анника наблюдала, судорожно вцепившись в полу его куртки.

– Бесполезно, – прошептал Бак, переводя дыхание.

– Еще! Не останавливайтесь, – закричала она.

Он опустил голову и сделал еще одну попытку, затем откинулся назад с лицом, белым как снег.

Бейби закашлялась и стала ловить ртом воздух. Бак на мгновение замер, потом снова поднял девочку на руки и стал качать ее, повторяя:

– Вот так, маленькая. Давай, моя сладкая. Давай.

Взгляд его, выражавший невероятное облегчение, смешанное с надеждой, переворачивал душу. Бейби судорожно глотала воздух, потом тихонько заплакала. Наконец глаза ее открылись, взгляд сфокусировался на Баке, она потянулась, пытаясь обнять его за шею.

Бак посадил ребенка на плечо и крепко прижал к себе, спрятав лицо в меховой опушке ее мокрого пальто. Анника смотрела на него, стоявшего на коленях в снегу с ребенком на руках, и по лицу у нее безудержно текли слезы. По тому, как задрожали у Бака плечи, она поняла, что он тоже плачет.

Прошло несколько секунд. Бак поднял голову. Держа одной рукой Бейби, другой он схватил руку

Анники и крепко сжал ее. Анника, дрожа от холода, облегчения, пережитого ужаса, вырвала у него руку и, обняв их обоих, зарыдала. Немного успокоившись, она опустила руки, смущенная собственной несдержанностью, но уверенная, что Бак простит ей этот порыв, вполне в данных обстоятельствах оправданный. Как и Бейби, ее била дрожь, с которой она не могла справиться. К счастью, Бак уже снова был в состоянии мыслить здраво, и он тут же перешел к решительным действиям.

– Мы должны раздеть ее. – Поставив девочку на снег, он обратился к Аннике, прося помочь ему.

Вдвоем они сняли с девочки всю мокрую одежду, и Анника, сложив ее, сунула себе под накидку, а драгоценные ботинки рассовала по карманам, чтобы не дай Бог не потерять их.

Бак снял со спины сумку и открыл ее. Потом Анника подержала сумку, а он усадил туда Бейби. Собственно говоря, это была даже не сумка, а мешок из оленьей кожи с двумя дырками для ног.

– Держите ее, – Бак протянул Аннике мешок с ребенком, сам снял куртку, затем повесил мешок на грудь, снова надел куртку и плотно запахнул ее, закрыв полами ребенка. Ему пришлось придерживать полы обеими руками, чтобы они не расходились.

Бросив быстрый взгляд на Аннику, он сказал:

– Вам придется идти в мокрой одежде, но мы будем двигаться как можно быстрее. Если я обгоню вас, идите вдоль потока к хижине. Я уложу Бейби и сразу же вернусь за вами.

У Анники так стучали зубы, что она даже не смогла ответить и лишь кивнула. Бак положил руку ей на плечо, и в глазах у него снова блеснули слезы.

– Не знаю, как благодарить вас.

Анника вздрогнула, прижав к себе мокрые вещи Бейби.

– Д… д… давайте двигаться.

Она попыталась не отставать от него, но ноги у нее дрожали, и скоро он намного обогнал ее. Мысль о том, что он может не вернуться за ней, не приходила Аннике в голову. Она размышляла над тем, много ли потребуется времени, чтобы человек замерз до смерти. Судя по тому, как она себя чувствовала, она пришла к выводу, что не так уж и много. Мокрые волосы прилипли к голове и шее. Одежда была мокрой насквозь. Анника с трудом пробиралась по снегу, стараясь ступать по их прежним следам, но ноги в мокрых кожаных ботинках так замерзли, что она постоянно скользила и оступалась.

Двигаться быстрее она была не в силах. Она сделала попытку ускорить шаг, но очень скоро запыхалась, задохнулась и стала хватать ртом разреженный горный воздух. Легкие у нее болели, мышцы были напряжены, как натянутая тетива лука. Все тело била крупная дрожь, и она едва могла держаться на ногах.

Бака на тропе не было видно. Анника старалась не думать о холоде, старалась не обращать внимания на то, что ее одежда постепенно затвердевает. Ее перчатки из мягкой кожи уже задубели так, что она с трудом могла согнуть пальцы. Она заставляла себя думать о Баке, о том, как он разотрет Бейби руки и ноги, уложит ее в постель и укутает толстыми шкурами.