Придуманная жизнь
Шрифт:
– Что ты хочешь этим сказать, Дани? Ну, говори же, что ты хочешь мне сказать.
– Ничего, Ната, я ничего не хочу тебе сказать... Я только говорю, что ты всегда носила панцирь из брони, а Альберто так и не смог снять его с тебя, как ни пытался, и это очень сильно его задевало. Что бы там ни болтали люди, но большинству из нас хочется иметь вторую половинку, которая полностью будет принадлежать нам, позволит себя любить, которая идет на предложенные ей уступки. Ната, как бы мы ни добивались независимости, твердя себе: “делай все, что захочешь, ведь для этого мы и свободны”, но в глубине души мы хотим иметь рядом
придется тебе по вкусу.
– Но не только я была такой, Бето тоже был таким...
– Все равно, каким он был, Ната, теперь уже все равно. Я дам тебе совет, даже, если потом
ты будешь поступать по-своему, как пожелаешь. Ты должна начать идти по жизни с открытой нараспашку душой, не прикрываясь щитом. Тебе очень нравится быть независимой, ты не хочешь иметь связи, лишь бы только тебе не причинили боли, но жизнь – это совсем другое дело. Сначала ты заставляешь почувствовать того, кто с тобой, что мир чудесен, восхитителен: приходы, уходы, путешествия, увлечения... Но, когда наступает момент истины, приходит час окунуться в реальность, тебе не нравится то, что ты видишь. И человек, находящийся рядом с тобой это замечает. Тебе не нравится действительность, Ната, поэтому так тяжело находиться с тобой. Никто никогда не видел, чтобы ты целиком отдалась жизни в хорошем и в плохом, в вымыслах и в настоящем, в захватывающем приключении и в скучных буднях, Ната, в скучных буднях! Когда-нибудь ты поймешь, что скучать с кем-то рядом тоже прекрасно. Сидеть на диване перед телевизором с твоей половинкой вовсе не означает потерять что-то, что ожидает тебя снаружи, Ната, это означает просто наслаждаться совместной жизнью. Всегда кажется, что у тебя есть другие вещи, более важные, но суть жизни состоит в том, чтобы остепениться, жить вместе с кем-то и иметь будущее. Такова жизнь, а остальное – это сказки.
– Дани... Откуда у тебя такой шквал отсталых идей?
– Потому что такова стерва-жизнь, Ната, такова жизнь. Нравится тебе, или нет, но это –
жизнь. И если ты ищешь принца на белом коне, что ж попробуй, но ты не найдешь его, потому что они не существуют.
Я молча смотрела на него. Он тоже молчал.
– Что ж, – он снова поднял бокал. – Оставим эту тему, подружка, зачем мне вмешиваться
в ваши дела. Если захочешь позвонить ему, то позвонишь, и все. Давайте спокойно выпьем по
бокалу и поговорим о других вещах... К тому же, как я посмотрю, ты очень привлекательна, старушка, просто красавица. Видно, что ты счастлива. Уверен, что бы ты ни говорила, ты уже не думаешь о Бето, и твоя жизнь изменилась.
– Да, Дани, изменилась... Просто супер, как изменилась...
Глава 17. Встреча.
– Вот здорово!
– Вот и я говорю, здорово!.. Что ты здесь делаешь? Вот уж кого меньше всего ожидала
встретить.
– Вот черт, и я… У тебя назначено или выпьем что-нибудь?
Диего
и четырнадцать месяцев сидела у него на крючке дни и ночи напролет. Тот самый Диего, сделавший меня ужасно счастливой и жутко несчастной, наставлявший мне рога, тот самый, которого я поклялась никогда не простить. Диего Сантаклара. Здесь, перед самым моим носом, и приглашает меня что-нибудь выпить.
– Классно! Пойдем, чего-нибудь выпьем.
(Какая дура, ну какая же я дура. Мама нет-нет, да и говорит мне это.)
– Ну что? Как жизнь-то движется?
– Да нормально, все путем… А у тебя?
– Прожигаю, как всегда.
– Точно! У тебя все, как всегда, достаточно на тебя посмотреть. Даже не знаю, хорошо
это, или плохо… Работаешь, или как?
– Да, все отлично, я доволен, не могу пожаловаться… Работал почти два года в
адвокатской конторе отца, но мы целыми днями спорили с ним, так что я взял, да и бросил
работу. Я путешествовал, поколесил где-то здесь, а растранжирив деньги, вернулся. Я –
расточитель, как видишь.
– Значит, ты закончил универ?
– Коне-е-чно, старушка, а как ты думаешь?
– Слушай, старик, ты говоришь это так, словно всегда был светилом. Когда мы
учились в универе и тусовали, ты не мог перейти и на второй курс!
– Потому что не хотел. Потом появилось желание, и я за год закончил два курса. Уже сто
лет я адвокат и даже не помню, в каком году закончил учебу…
(Тот еще адвокат, адвокатишка. Уже сто лет как ты, законоед, прикрываешься
непрестанной болтовней. Полагаю, с сознательного возраста.)
– Слушай, Ната, это сколько же мы не виделись? Лет десять?
– Или больше! Думаю, больше…
– Ладно, ты сама-то как? Андрес мне сказал… ты помнишь Андреса? Ну, моего коллегу,
с которым мы тусили иногда?
(Как же я забуду Андреса, твоего сообщника. Вечно он покрывал тебя, а мне оставалось
только рыдать на его плече. Иногда я думала, ну, почему я не влюбилась в него, по крайней мере, так было бы лучше.)
– Конечно… Андрес!
– Так вот он мне сказал, что видел тебя на концерте, что ли, ты выходила оттуда с каким-
то архитектором, и выглядела потрясно.
– Да, это было, но сейчас уже нет.
– Ты уже не с ним?
– Нет.
– Ну надо же! А Андрес мне сказал, что у тебя были планы, и все такое прочее.
– Конечно, были. А теперь вот их нет, такова жизнь.
– Слушай, ты в порядке. У тебя все хорошо?
– Да, а почему ты об этом спрашиваешь?
– Да нет, ничего, просто ты все воспринимаешь слишком близко к сердцу… Потому и
спрашиваю.
– Послушай, Диего, если ты говоришь это из-за того, что я тяжело пережила наши с
тобой отношения, так я тебе отвечу, что до сих пор, поднимаясь по утрам с постели, я Бога благодарю за то, что не с тобой.
(Вот, получи, это тебе в отместку!)
– Ну, подруга, ты даешь, ух, какая же ты! Ничуть не изменилась! Ха-ха-ха, да, старушка,
тогда нам было по двадцать лет, и мы оба были бессознательными… Как же мы ругались, какие скандалы учиняли: я то оставляю тебя, то возвращаюсь, то ухожу, то остаюсь… Я до сих пор вспоминаю наши с тобой примирения… Клевый был трах!