Придумай что-нибудь сама
Шрифт:
Промолчав, опустила глаза.
Мужчины вопросительно смотрели на нас с сестрой, предоставив самим решать: принимать приглашение или любезно от него отказаться. Похоже, они с первого взгляда заметили некоторую сложность в семейных взаимоотношениях.
– Нет уж, спасибо, дорогой братик. У нас очень мало времени, – вежливо ответила Сима. – Мы, если честно, еще с прошлой встречи никак в себя придти не можем. Хорошо тогда посидели. Боюсь, впечатлений, до конца наших дней хватит.
Я укоризненно посмотрела на сестру, но ее
– Кстати, Борис, ну, вот, выпустила из головы. Извини, что не сообщили тебе раньше. Тут такое дело… Да ты присаживайся. Я думаю, тебе лучше все услышать сидя.
Он не сдвинулся с места и неотрывно смотрел на меня. Володя с Аликом внимательно наблюдали за встречей родственников, не вмешиваясь в разговор.
– У нас в семье произошли значительные события, – начала Сима издалека. – Да не пугайся ты так. Все хорошо… Теперь уже хорошо. И можешь нас с Соней поздравить.
– Что еще? – быстро спросил Борис и его настороженный взгляд, скользнув поочередно по всей нашей компании, снова остановился на мне.
– В общем, наш приезд имеет определенную цель. Так сказать, небольшое свадебное путешествие по родным местам. Теперь наши мужья имеют самое непосредственное отношение к истории семьи и должны знать, где жили наши известные предки, – Сима даже не пыталась скрыть победоносную улыбку. – Володя – муж Сонечки, – она кивнула головой на нас, – а это, – ласково погладила по плечу Алика, – мой муж Альберт. Ну, что же ты не поздравляешь? Ты же рад за нас, правда?
– Сима, – сказала я тихо, и толкнула под столом ее ногу.
У Бориса от этой новости, похоже, земля качнулась под ногами, и он ухватился за спинку стула. В это время в зале промелькнула официантка. Она и стала его спасением. Резко развернувшись, бросилась к нему со всех ног, расплываясь в бесподобной улыбке.
– Борис Федорович… Что же вы не позвонили заранее? Мы бы, как полагается, накрыли столик к вашему приходу.
Он не обратил внимания на ее лепет.
– Галочка, обслужи, пожалуйста, самым лучшим образом. Это мои сестры, – голос его прозвучал непривычно глухо.
– Будет сделано, Борис Федорович. Любое ваше желание… – кокетливо ответила официантка и подала нам меню. – А, может, их просто хорошо накормить? – спросила и, не дождавшись ответа, проворно метнулась на кухню.
Борис проводил ее тусклым, ничего не выражающим взглядом, который тут же перехватила Сима. Она не могла упустить такую возможность. Самое время ответить ему за все прошлые грехи вместе взятые. Сейчас Борис был виноват во всем и, в первую очередь в том, что официантка выразила желание мгновенно выполнить любой его каприз.
– Да, братик, время идет, но для тебя ничего не меняется. Потрясающая репутация. Похоже, тебя все так же любят абсолютно все женщины. Боже мой, как правы были древние и вовремя заметили, «что женщина – сосуд греха», а ты настолько в нем погряз, что я начинаю серьезно о тебе беспокоиться.
В свои слова она вложила особенный смысл, понятный только нам троим. Володя с Аликом недоуменно переглядывались. Они никак не могли постичь характер взаимоотношений между нами и Борисом, и предусмотрительно помалкивали, не зная, как следует себя вести в этой ситуации. Зато Борис сразу понял, о чем говорила Сима. Он сумел совладать с собой и даже попытался улыбнуться в ответ.
– Приятного аппетита, – сказал сдержанно и, извинившись, покинул нас.
В этот раз Сима явно перестаралась.
Вскоре появилась Галочка. Она аккуратно расставила на столе полные тарелки, одарила нас улыбкой и ушла, с достоинством покачивая бедрами. Спустя несколько минут официантка вернулась с большим расписным подносом в руках. На нем был высокий кофейник, свежие, приятно пахнущие, сдобные булочки и горшочек с маслом. Она чуть дольше задержалась у нашего столика, разгружая поднос с едой.
Сима не замечала ее, увлеченно переговариваясь с Аликом, а я постоянно ощущала на себе обеспокоенный и неотрывный взгляд Володи. Старалась спрятаться за слабой улыбкой и делала вид, что полностью поглощена едой. На самом деле, аппетит мой пропал, и я лишь ковырялась ножом и вилкой в бифштексе, не в силах проглотить ни кусочка.
Галочка тоже заметила, что я не в себе.
– Не вкусно? – разочарованно спросила она. – Может, принести что-нибудь другое? Что вы любите?
– Спасибо. Просто я не голодна, – ответила тихо и решительно отодвинула от себя полную тарелку.
Мы вышли на улицу. Володе ничего не нужно было объяснять. Сам ни о чем не спрашивал, а просто крепко держал мою руку в своей, и молча шел рядом, слегка касаясь меня плечом. Я восхищалась его спокойствием и уверенностью и была безмерно благодарна за понимание и плечо, потому что чувствовала себя надежно и под защитой.
Немного погуляв по городу, мы направились к санаторию.
Знакомое с детства здание встретило тишиной и покоем. Было время послеобеденного отдыха, и дети спали в своих комнатах. Длинный широкий коридор сворачивал в небольшой тупичок. Там находился кабинет главного врача. Мы уверенно двинулись вперед. Не знаю как Сима, а я никак не могла отделаться от мысли, что навстречу из-за угла выйдет тетя Агнесса. Эти стены хорошо знали звук ее мелких шагов и помнили звонкий голос. Я была так погружена в эти грустные мысли, что не заметила, как мы оказались у двери с табличкой. Сима прочитала вслух: