Приемный ребенок
Шрифт:
– Что, Элли?
– Мисс, я хотела задать вам вопрос про нравственность.
Ханна чувствует, как ее грудь сжимает страх и нехорошее предчувствие. Сразу же возникает мысль о подготовленной для нее ловушке.
– Задавай.
Элли улыбается, и от этой улыбки, легкого движения ее губ у Ханны волоски встают дыбом на руках.
– Я просто хотела узнать ваше мнение о том, что должен сделать человек, если увидел, как другой человек совершает плохой поступок?
Проклятье. Она знала, что Элли заметила ее в кладовке. Но откуда Элли могла узнать, что Ханна там делала? Если только девочка не в курсе, где хранятся экзаменационные задания (маловероятно, что
– Я думаю, нужно быть абсолютно уверенной в том, что ты видела, Элли.
– Но как вы считаете: рассказать кому-нибудь следует? – не унимается Элли. – Например, директору школы?
Ханна морщится.
– Я бы поостереглась, если нет доказательств. Иначе это будет выглядеть так, словно ты хочешь создать человеку проблемы. Можешь поговорить со мной об этом после урока, если хочешь.
У Элли на губах снова появляется эта улыбка.
– Не думаю, что в этом есть необходимость, мисс. Спасибо.
Глава 13
Имоджен
Мой новый кабинет так сильно отличается от старого, что он вполне мог бы находиться на другой планете. Это открытый офис, письменные столы разделены перегородками, которые не закрывают полностью головы сотрудников, не создавая иллюзии уединения. Всего в офисе работают двенадцать человек. По крайней мере, мне так сказали сегодня утром, но большинство из них работают в других офисах половину недели, поэтому здесь редко бывают заполнены все рабочие места. Тем не менее офис очень сильно отличается от моего личного кабинета со стильным дизайном, и, самое главное, там я работала в тишине, а в этом помещении у меня уже создается ощущение, что мне будет трудно дышать. Сегодня присутствуют семь человек, этого достаточно, чтобы стоял постоянный гул. Этот шум, создаваемый разговорами, напоминает неисправный кондиционер.
– Отлично, что ты наконец пришла, – говорит Люси, которой дали незавидное задание все мне показать, представить всем и ввести в курс работы государственной службы. Сегодня утром она уже рассказала мне, как здесь пьют чай, собираются за тортом в дни рождения, и показала шкафчики, куда вешают одежду. Она улыбается, делая ударение на слове «наконец», и демонстрирует, что ко мне лично претензий у нее нет. – Вскоре ты сама поймешь, что это за место. Зачем что-то делать за неделю, если можно растянуть на три месяца? Мы заранее не знали, что место освобождается, но тем не менее начальству потребовался месяц, чтобы дать объявление. Поэтому и накопилось столько документов.
Она замолкает, увидев выражение моего лица.
– Так, я тебя пугаю, – продолжает Люси. – На самом деле все не так плохо. Государственная служба – и этим все сказано. Ты ведь раньше работала в частном секторе, да? Не понимаю, почему ты захотела уйти из частной фирмы и работать на государство. Да я бы все на свете отдала, только бы попасть в частную фирму.
Она смущенно хихикает, а я пытаюсь превратить свою гримасу в улыбку. Здесь все такие? Я не привыкла к такому подходу – «они и мы», и я также не привыкла к коллегам, которые рассказывают тебе свою историю жизни до того, как ты успела сесть за свой письменный стол. Я работала в Morgan and Astley шесть лет и почти ничего не знала про личную жизнь своих коллег.
Впиваюсь ногтями в кожу между большим и указательным пальцем, чтобы остановить приступ тошноты, которая поднимается у меня к горлу. Что я наделала? Я на самом
– Шкаф с канцелярскими принадлежностями в коридоре, рядом с администрацией. Ключ у Джой, но только для того, чтобы туда не засовывали свое барахло. Я тебя к нему вскоре отведу, чтобы ты взяла все, что нужно для работы, а то у тебя совершенно пустой письменный стол. Создается такое впечатление, что его обчистили после увольнения Эмили. – Люси виновато смотрит на мой пустой стол. Он сделан из дубового шпона, в одном углу отбит приличный кусок, а с задней стороны виднеется дыра размером с чашку. Мой старый стол… Неважно. Теперь за ним работает кто-то другой. Вероятно, Жирный Мэтт – он уже много лет назад положил глаз на мой кабинет. Я морщусь при мысли о том, как он вытирает измазанные булочками с черникой руки о мой обтянутый кожей стул, а легкий запах благовоний сменяется противным запахом его тела. – Сегодня в течение дня должен прийти кто-то из айтишников, чтобы настроить твой компьютер.
«Обязательно нужно было откладывать до последней минуты», – думаю я, но вслух ничего не говорю. Они несколько недель знали, что я сегодня выхожу на работу. Но я не собираюсь начинать жаловаться в свой первый рабочий день.
Улыбающейся женщине очень походит имя Джой [7] . Она из тех людей, в присутствии которых ты сразу начинаешь чувствовать себя лучше.
– Доброе утро, дорогая, – приветствует она меня, когда Люси заводит меня в кабинет. Я чувствую себя очень странно из-за того, что меня тут представляют, как нового ученика в школе. – Очень хорошо, что ты к нам присоединилась. Люси тебя не обижала?
7
Английское слово joy означает «радость».
Она говорит это, глядя на Люси с такой нежной улыбкой, что я в еще большей степени начинаю чувствовать себя не к месту.
– Все замечательно, спасибо.
– Мы пришли за твоим тайным ключом, – заявляет ей Люси. Джой утрированно изображает ужас на лице. – Не беспокойся: мы не собираемся выбрасывать мусор в неположенном месте.
– Да мне и выбрасывать пока нечего, – улыбаюсь я. – Похоже, Эмили все забрала с собой.
Я морщусь, мгновенно жалея о намеке на то, что их бывшая коллега была воровкой.
Люси с Джой переглядываются.
– Ну, теперь мы ее за это уволить не можем, правда? – шутит Джой. – Вот ключ, берите все, что нужно.
Большую часть утра я сижу за своим новым письменным столом и смотрю, как стажер из ИТ-отдела подключает и отключает компьютер и безуспешно пытается заставить работать вход в систему при вводе моих данных. Когда он отодвигает стол от стены, на пол падает листок. Я поднимаю его. Это фотография улыбающейся молодой женщины примерно моих лет. Она обнимает симпатичного парня. Похоже, фотография сделана в отпуске: на их руках свежий загар.