Приёмыш на заклание
Шрифт:
— Ни в коей мере. Пока ты вынюхивал следы лодки на пляже, я получил доказательство того, что Фрост не мог быть на острове прошлой ночью.
— Почему?
— Ребенок скончался между 10. 30 и 12. 30 ночи. В течение этих двух часов Рон Фрост находился без сознания в Стэмфорде.
— Без сознания?
— Скорая помощь доставила его в Стэмфордский госпиталь из дома его приятеля около девяти часов вечера с острым приступом аппендицита. Его оперировали в десять часов семь минут, и он пришел в сознание после наркоза лишь в три часа утра. — Эйб Перл усмехнулся, поворачивая машину на
Ричард Квин прищурился.
Они проехали еще немного, затем Эйб остановил машину, выключил мотор, похлопал приятеля по плечу.
— Голову выше, Дик! Неужели для встреч с этой Шервуд тебе необходимо, чтобы было совершено преступление? Пригласи ее куда-нибудь, как подобает мужчине! — Он громко засопел. — Я отсюда чую запах яичницы с ветчиной, которую готовит Бекки. Пошли, Дик позавтракаем, вздремнем несколько часиков...
— Я не голоден, Эйб, — отозвался старик. — Ты — иди. Я немного посижу здесь.
Долгое время просидел Ричард Квин в одиночестве.
Джесси Шервуд затормозила перед воротами на дамбу и нетерпеливо засигналила, вызывая из сторожки Монти Бэрнса, дневного сторожа. Прошла уже неделя после трагедии, семь дней, которые показались ей вечностью. Уик-энд ознаменовался первым ураганом в этом сезоне: на острове Нэр затопило подвалы, и пятиметровые волны сильно повредили дорогу на дамбе. Ремонтные работы все еще продолжались.
Но даже ураган не смог бы удержать сестру Шервуд на острове Нэр в этот четверг. Прошедшая неделя казалась ей адом. Десятки раз она раскаивалась в том, что согласилась на уговоры Элтона Хамфри остаться ухаживать за его женой. Огромный дом был слишком переполнен напоминаниями о Майкле, а капризы Сары Хамфри были ей нестерпимы. «Но что я могла поделать?» — думала она. Миссис Хамфри находилась на грани помешательства, и профессиональный глаз Джесси видел это и без предупреждений доктора Викса.
... Следствие и похороны сами по себе могли расшатать нервную систему даже здоровой женщины, не говоря уже о чувстве собственной вины, которое еще более усугубляло тяжелое состояние Сары Хамфри.
Заключение следствия гласило: «Смерть из-за невнимательного отношения; несчастный случай».
И похороны...
Гробик был белоснежен и скорбно крохотен. Супруги Хамфри пытались сохранить в тайне время и место погребения, но это, конечно, не удалось. Толпа... что-то выкрикивающие репортеры... эта ужасная сцена на таугусском кладбище, когда Сара Хамфри завыла пронзительно, словно животное, и пыталась броситься в могилу следом за маленьким, усыпанным цветами гробиком...
... Джесси вздрогнула и снова надавила на сигнал. Монти Бэрнс появился из сторожки, торопливо застегивая на ходу куртку.
Наконец она преодолела запруженную рабочими дамбу и только хотела дать газ, как вдруг знакомый человек с седыми усами появился из-под клена и, выйдя на дорогу, поднял с улыбкой руку.
— Доброе утро!
— Что вы здесь делаете? — растерянно спросила Джесси
— Вспомнил, что сегодня ваш выходной, и решил сбежать от завтрака Бекки Перл. Я вас ждал.
— Нет.
— Может быть, проведем время вместе?
— С удовольствием.
«Что у него на уме?» — подумала она, когда он садился в машину. Он улыбался, но она ощущала в нем какую-то напряженность.
Следы ураганы были видны повсюду. Между Норуоком и Вестпортом прибрежная дорога кое-где все еще была под водой. Джесси приходилось ехать в объезд.
— Парусная лодка была бы здесь куда более уместна! — усмехнулась она. — Что вы делали все это время, инспектор Квин?
— Почти ничего, — отозвался старик. — Знаете, Джесси, когда вы не напрягаете лицо, вы становитесь красивой, как на картинке.
— Даже сейчас?! — рассмеялась Джесси. Она смеялась! Она сбросила свою черную соломенную шляпу и откинула голову. — Правда, какой ласковый ветерок?
— Очаровательный, — согласился он, глядя на нее.
— Он растреплет мне прическу, но мне все равно.
— У вас красивые волосы, Джесси. Я очень рад, что вы не стрижетесь коротко.
— Вам так нравится? — спросила польщенная Джесси,
— У моей матери волосы были до колен. Конечно, в те годы никто не носил короткой прически, кроме суфражисток и проституток. Боюсь, что я очень старомоден, но до сих пор я предпочитаю длинные волосы.
— Очень рада, — сказала Джесси. Утро начинало доставлять ей удовольствие.
— Может быть, позавтракаем где-нибудь? Что-то я проголодался.
— И я! — воскликнула Джесси. — Куда мы поедем?
Они отыскали чистенькую таверну на берегу с видом на залив; меню здесь состояло из различных даров моря. Сидели за столиком, наблюдая за всплесками волн все еще волнующегося моря, которое пыталось добраться до них, с силой ударяя о сваи и покрывая брызгами большое окно. Они окунали сваренных на пару моллюсков в растопленное масло. Затем ели жареных омаров, и Джесси была счастлива.
Когда подали кружки с черным кофе, Квин вдруг сказал:
— Знаете, Джесси, на этой неделе я провел целый день в Стэмфорде, в тамошнем госпитале.
— О, значит, вы видели Рональда Фроста? — выдохнула Джесси.
— А также его медицинскую карту и доктора, который его оперировал. Даже разговаривал с людьми, у которых он был в гостях, когда его схватил приступ аппендицита. Мне захотелось проверить алиби Фроста.
— Оно, конечно, вне всякого сомнения.
— Да. Действительно острый приступ аппендицита, и, судя по всему, Фрост физически не мог быть на острове Нэр, когда умер ребенок.
— Счастливый приступ. — Джесси хмуро глянула в окно. — Для него, я имею в виду.
— Весьма счастливый, — сухо отозвался Ричард Квин. — Особенно потому, что это он пытался проникнуть в детскую комнату ночью четвертого июля.
— Он в этом сознался? — воскликнула Джесси.
— Не совсем. К чему ему это? Но из того, что он говорил и как он это говорил, я пришел к убеждению, что это он лез тогда в окно. Бог его знает, чего он хотел и о чем думал в тот момент — по-видимому, он и сам не понимал этого. Был пьян в стельку. Во всяком случае, Джесси, таковы обстоятельства. Что касается убийства, то Фрост тут ни при чем.