Приглашение на казнь

Штиль Жанна

— Что значит, подумаю?

— А то, что уйдя от меня, он попадёт в рабство к другому. Нужно подумать, как сделать так, чтобы этого не произошло.

— А бумаги?

— А что бумаги? Вот они есть, и вот их нет, — он усмехнулся, склоняясь к госпоже, касаясь её губ.

— Да, ещё есть «сбежавшая» голова экономки, — девушка хлопнула ресницами.

— Нет, это не Сигурд. Никто ничего не видел. Дьявол с ней, с этой головой…

Наташа, приподнявшись на цыпочки, обняла его за шею.

Пусть за окном сгущается вечер.

Пусть

за высокой крепостной стеной не дремлет враг.

Здесь, рядом с сильным и любимым мужчиной легко и спокойно.

Он сможет защитить её и дать долгожданное счастье.

* * *

Наташа, открыв дверь в комнату, где лежал Кристоф, замерла на пороге. У постели больного, откинув одеяло с тела парня, низко наклонившись над разбинтованной раной, сидел Дуремар. Рядом стояла Кэйти с двумя свечами, приближая или удаляя плошки по его просьбе.

Элмо Касимиро, весь ушедший в созерцание открывшимся перед ним зрелищем, что-то шептал под нос по-латыни, не слыша, что к нему подошли сзади.

— Госпожа? — девочка перевела взор на брата, который настороженно присматривался к новому человеку.

— Как он? — девушка подошла к изголовью, пробуя лоб больного, глядя на длинный тонкий металлический крючок в руках лекаря. Рука с маленьким горшочком с заживляющей мазью дрогнула.

Итальянец поднял глаза на пфальцграфиню:

— Госпожа Вэлэри, господин граф велел посмотреть раненого, — он казался слегка растерянным. — Вы не знаете, кто всё это делал? — Мужчина взмахнул рукой с зажатым в ней инструментом, очерчивая над телом парня круг.

— Знаю, — Наташа быстро сориентировалась, — Ланзо. Наш палач. — Наткнувшись на его удивлённый взгляд, осмелев, пояснила: — Он пытает наших врагов в подвальных застенках. Знаете, как языки развязываются. — Красноречиво облизала губы.

— Очень чистая работа, — не моргнув глазом, произнёс Элмо.

Госпожа улыбнулась. Знал бы он, сколько ей понадобилось времени, чтобы наложить столько швов:

— Да, опыта у него хоть отбавляй. Сначала режет, потом зашивает, — покосилась на Кэйти, порывающуюся что-то сказать. Плошки со свечами в её руках мелко подрагивали. Зашептала: — Может язык отрезать и губы зашить.

— И материал с инструментом у него соответствующий, — не слыша последних слов госпожи, продолжил лекарь.

— Да, целый ящик всяких железок, — приврала, конечно. Но чего не скажешь ради собственного спасения. В том, что Дуремар не пойдёт к Ланзо, она уверена не была. Значит, нужно попросить воина об услуге не выдавать её.

Кристоф усмехнулся, глядя на сестру и госпожу, натягивая край одеяла на грудь.

— Очень интересно, — итальянец достал «волшебный» порошок, присыпая края раны.

Наташа мысленно сказала доброму графу спасибо:

— Кэйти, как ел больной?

— Хорошо, — сглотнула слюну служанка, не спуская глаз с крючка в руках лекаря.

— Берта, наверное, здесь ночует? — на утвердительный кивок девочки, продолжила: —

Когда мать подменит тебя, придёшь убраться в моих покоях.

— Хорошо, госпожа.

Глава 24

На этот раз служанка, молча, влетела в комнату. Дико вращая глазами, она прямиком рванула в умывальню, громко хлопнув дверью. Послышавшийся характерный шум передвигаемой скамьи не оставил никаких вопросов о цели её перемещения.

— Забаррикадировалась, — прошептала Наташа, настороженно прислушиваясь к тишине в коридоре.

Она встала со скамьи у окна, где довязывала косынку и, глянув на свечу, решила её не брать. На цыпочках подойдя к входной двери, осторожно приоткрыла её, выглядывая. Погони нет. Ничьих криков не слышно. Да что опять с этой девчонкой?! Привидение увидела?

Толкнув дверь в умывальню, убедившись, что она надёжно подперта, постучала:

— Кэйти, blin, открой немедленно, — прислушалась. С обратной стороны не прозвучало ни звука. — Ладно, как хочешь. Только я здесь ночевать не буду. Уйду к госпоже Юфрозине, и ты останешься одна. Вот тут оно тебя и сцапает.

— Это не оно, госпожа Наталья, — послышалось из-за двери.

— Я ухожу, — потопала на месте.

— Ай, госпожа, я с вами! — скамья в мгновение ока отодвинулась, и в широко распахнувшуюся дверь вылетела служанка. Натолкнувшись на госпожу, ахнула, шарахаясь назад.

Наташа, скептично оглядев её снизу вверх, поджала губы.

— Думаете, я придумываю? — брови Кэйти поползли вверх. Госпожа утвердительно качнула головой. — А сами идите и посмотрите. Там внизу сатана стоит.

Иноземка хмыкнула:

— Сатана? С рогами, да? И с хвостом? — сложила руки на груди. — Показывай.

Девчонка пожала плечами, ткнув пальцем в дверь:

— Там, возле кухни.

— А, проголодался, косматый? За свежей молодой кровью пришёл, — она вздохнула, ухмыляясь: — Знаешь, я всё-таки откажусь от тебя. — Они уже шли по коридору. Служанка не отставала, следуя позади госпожи. — Мне вот такие овечки дрожащие не нужны… Сама не всегда… — Не договорив, Наташа вышла на лестничную площадку. Упершись руками в перила ограждения, наклонилась вниз, вглядываясь в силуэты на первом этаже.

Ярко горящие факелы осветили графиню Мисуллу в чёрном платье и такой же короткой накидке на голове, прижатой золотым обручем с крупными «горящими» рубинами.

Берта, безвольно приткнувшаяся к стене у двери в кухню, держалась за грудь в области сердца. У её ног на полу лежал перевёрнутый поднос с разбитой посудой и размазанной по полу едой.

Из дверного проёма слышалось злобное рычание и фырканье кошки.

Столы после вечерней трапезы не были убраны. Вокруг царил беспорядок. Отсутствие прислуги и мёртвая тишина удивили. Куда же все пропали? Нет, не все. Несколько работников медленно подходили со стороны входа, прислушиваясь, что говорит приехавшая итальянская госпожа.