Приговор Лаки

Коллинз Джеки

– Да, задело, И ты, как мне кажется, делаешь это специально!

– Я никогда не делаю специально ничего такого, что могло бы тебя как-то обидеть. Ты всегда первая напрашиваешься. Вот и сейчас твой верный, любящий муж просит тебя о малю-юсеньком одолжении, а ты…

– Послушай, Ленни, – перебила она его, – не могли бы мы поговорить об этом позже? Сейчас не самое подходящее время.

– Как скажешь. – Он пожал плечами. – Ведь ты так любишь все решать сама. Только учти, что мне может в конце концов надоесть плясать под твою дудку.

За

ужином Бриджит была весела и беззаботна – главным образом благодаря усилиям Лаки, которая посадила рядом с ней всех ее самых близких друзей.

Сама Лаки внимательно наблюдала за происходящим, и от нее не укрылось, что чем веселее и оживленнее становилась Бриджит, тем мрачнее делалось лицо Карло. Он явно считал, что им пренебрегают, и Лаки решила завести с ним разговор, надеясь узнать что-нибудь относительно их с Бриджит дальнейших планов. После нескольких ничего не значащих фраз о погоде и о том, понравился ли Карло Лос-Анджелес, она спросила:

– Где вы с Бриджит собираетесь жить, когда у нее родится ребенок?

– Я думаю, что мы купим дом в окрестностях Рима, – ответил Карло, продолжая коситься на Бриджит.

– Вот как?! – удивилась Лаки. – Вы уверены, что это – действительно хороший вариант? Бриджит не знает итальянского; одной в чужой стране ей наверняка будет немного одиноко.

– Не разделяю ваших опасений, – сухо ответил Карло. – У Бриджит будет достаточно хлопот с ребенком, кроме того, я тоже буду ее навещать.

«Любопытно! – подумала Лаки. – Ты, значит, будешь ее „навещать“… А где ты, голубчик, будешь пропадать все остальное время? Инвестировать свой член в каждый проект, который согласится раздвинуть для тебя ножки?»

Впрочем, расспрашивать об этом Карло она не собиралась.

– Как трогательно, что вы уже так хорошо знаете Бриджит и можете сразу сказать, что ей нужно, а что – нет – поддела Лаки красавчика-графа. – Ведь вы, кажется, познакомились совсем недавно, не так ли?

– Послушайте, Лаки, – сказал Карло, бросив на нее злобный взгляд, – я понимаю, что вы беспокоитесь о Бриджит, но не кажется ли вам, что она уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, как постудить в том или ином случае? В конце концов, она вам не дочь – не родная дочь… Теперь она – моя жена, так что оставьте ее в покое, ладно? А уж я позабочусь, чтобы Бригги была счастлива.

– Я в этом не сомневаюсь, – с напускной кротостью сказала Лаки. – Но Бриджит вовсе не выглядит счастливой. Вы, случайно, не знаете – почему?

Карло снова смерил ее взглядом.

– Воспитанные люди, – отчеканил он, – никогда не суют нос в дела, которые их не касаются.

– Вот как? – Голос Лаки звучал негромко, но на взгляд Карло она ответила таким взглядом, что он не выдержал и отвел глаза. – Тогда я кое-что скажу вам, Карло, и зарубите это на носу, потому что второй раз я повторять не буду. Олимпия Станислопулос была моей близкой подругой. После того как она умерла, я взяла на себя все заботы о Бриджит, так что ее дела меня очень даже касаются. И если я когда-нибудь узнаю, что вы плохо с ней

обращаетесь, вы об этом очень пожалеете, понятно?

– Это что, угроза? – спросил Карло, слегка приподнимая свою тонкую, аристократическую бровь.

– Ни в коем случае, – спокойно ответила Лаки. – Просто во избежание будущих недоразумений я объясняю положение дел. В последние несколько месяцев вы двое были предоставлены самим себе, но не рассчитывайте, что так будет продолжаться и дальше.

Я намерена внимательно следить за тем, что происходит… Кстати, на днях я разговаривала с нью-йоркскими адвокатами Бриджит. Уверяю вас, Карло, ее наследство находится в надежных руках, так что вам вовсе незачем вмешиваться в управление этими деньгами, тем более что право распоряжаться основным капиталом Бриджит получит только через пять лет.

Так что мой вам совет, Карло, – успокойтесь. Я уверена, что, если через пять лет вы все еще будете женаты, Бриджит будет только рада передать свои средства в ваше управление.

– Мне не нравится, когда со мной так разговаривают! – процедил Карло, сощурившись. Подобной прямоты он не ожидал, и слова Лаки застали его врасплох.

– Прошу прощения, если что-то в моих словах задело вас, но именно так обстоят дела, – сказала Лаки твердо. – Изменить что-либо вам все равно не удастся, так что… привыкайте. Это лучшее, что вы можете сделать.

– А какую музыку ты больше любишь? – спросила Лин, играя со своим бокалом.

– Эла Грина, Арету, «Темптейшнс», – ответил Стивен, любуясь отблеском огней на воде пруда, рядом с которым стоял их столик. – И вообще мне по душе классический соул, если ты понимаешь, о чем я.

А что нравится тебе?

– Соул – отличная музыка, – быстро сказала она. – Мне тоже нравятся Кейт Свит и Джамироки…

Стив улыбнулся:

– Мне кажется, ты любишь танцевать. Я угадал?

– Да, – кивнула Лин. – А откуда ты знаешь?

– Потому что, как только начинает играть музыка, ты сразу приходишь в движение.

– В самом деле?

Стивен улыбнулся:

– В самом деле.

Лин отпила глоток шампанского из бокала.

– Знаешь, Стив, ты очень хороший человек. Действительно хороший и порядочный.

– Почему ты так решила?

Лин ненадолго задумалась.

– Ну, взять хотя бы этого твоего нью-йоркского друга Джерри… Каждый раз, когда он разговаривает со мной, он рассматривает меня так, словно я – голая. А ты… ты ведешь себя совершенно нормально.

И это просто удивительно, потому что при твоей потрясающей внешности ты вполне мог бы вести себя с женщинами как последний сукин сын.

Стивен даже смутился.

– Знаешь, я никогда об этом не задумывался…

Ну, о своей внешности и прочем, – добавил он неуверенно. – Впрочем, я ведь не актер, и мне не нужно постоянно подкармливать мое эго…

– Ты красивее, чем любой из, актеров, кого я когда-либо видела, – искренне сказала Лин. – В тебе есть какая-то загадка… Ну, как у Дензела Вашингтона…