Приговор Лаки

Коллинз Джеки

– Уберите свой поганый микрофон от моего лица! – рявкнула она на пухлую белобрысую корреспондентку, которая в испуге отпрыгнула.

– Она ругается! – воскликнула корреспондентка, обращаясь к своему оператору, и на лице ее отразился неподдельный шок.

– Пускай, – откликнулся тот, жуя резинку. – Завтра она прочтет в «Событиях и фактах» пару лестных слов о себе.

Но корреспондентка больше не рискнула приблизиться к Лаки. Завидев Прайса Вашингтона, который только что подъехал к зданию суда и вместе со своими телохранителями

выбрался из машины, она ринулась туда, и оператор последовал за ней.

Оказавшись внутри здания, Лаки остановила в коридоре одного из секретарей.

– Мне нужно повидаться с Ленни Голденом, – сказала она. – Миссис Маккей не возражает.

Секретарь провел ее в душную маленькую комнатку, в которой едва помещались стол и три стула. За столом сидел Ленни; он пил из бумажного стаканчика кофе и читал газету.

– Привет, – сказала Лаки, останавливаясь в дверях.

Ленни поднял голову.

– Гм-м… привет, – ответил он удивленно. Ленни был и смущен ее неожиданным появлением, и рад ему.

– Я хотела пожелать тебе удачи, если тебя сегодня вдруг вызовут, – сказала Лаки небрежно.

Ленни ответил не сразу. Отложив газету, он повернулся к ней, любуясь своей женой – ее смуглой кожей, блестящими, как антрацит, волосами, черными бархатными глазами и роскошным телом, которое было так сладко обнимать. Он по-прежнему любил эту импульсивную, взрывную, опасную, непредсказуемую женщину – любил всеми силами своей души.

Вот только дотянуться до нее он не мог.

– Входи же, – сказал он наконец.

Лаки шагнула и прикрыла за собой дверь.

– Мне чертовски здесь не нравится, – заметила она. – Скорей бы уж все закончилось.

– Не могу с тобой не согласиться, – кивнул Ленни.

– А где ты взял кофе?

– Там, за углом, стоит автомат. Хочешь, я схожу принесу тебе стаканчик?

– Нет, не беспокойся.

– Тогда выпей моего. Правда, он уже немного остыл. – Ленни протянул ей стакан.

– Я один глоточек… – Лаки чуть пригубила кофе. – Сегодня утром я так и не успела позавтракать – нужно было отправить детей.

– Куда?

– К Джино, куда же еще. – Лаки вздохнула. – По-моему, им лучше пожить в Палм-Спрингс, пока вся эта бодяга не закончится. Кстати, ты слышал, что к Прайсу Вашингтону забрался вор?

– Кто об этом не слышал?.. – Ленни пожал плечами. Лаки тоже молчала, и неловкая пауза тянулась целую вечность.

Наконец Лаки пошевельнулась и достала из сумочки сигареты.

– Я думал, ты бросила, – сказал Ленни, внимательно следя за тем, как она прикуривает.

– Я пыталась, потом опять начала, – объяснила Лаки. – Джино тебе не звонил?

– Нет.

– Значит, сегодня позвонит. – Лаки выпустила к потолку тонкую струйку дыма. – Он приглашал тебя на эти выходные. Тебя и твоего… другого сына. – Она так и не смогла выговорить имя мальчика. – Только тебя и его, без… без этой… твоей…

– Я понял, – пришел

ей на выручку Ленни.

– Вот и хорошо, – сказала Лаки неожиданно холодно. Она уже почти жалела, что пришла сюда и затеяла этот дурацкий разговор, хотя еще совсем недавно ей совершенно искренне хотелось встретиться с Ленни, увидеть его, перекинуться с ним хотя бы парой слов.

– Да, Лаки, я все понял, – повторил Ленни. – И я рад, что ты зашла сюда, потому что я должен тебе кое-что сказать.

– Что именно? – спросила Лаки, впервые обратив внимание на темные круги под глазами Ленни.

Очевидно, в последнее время он мало спал. Или плохо? Как, впрочем, и она сама. «Я хочу поцеловать его, – пронеслось у нее в голове. – Поцеловать, прижать к себе эту глупую белокурую голову и никогда не отпускать!»

– Насчет Клаудии…

О господи, этого ей только не хватало! Ну что он там еще придумал?! Неужели Ленни сейчас скажет ей, что влюбился в сицилийцу и хочет быть с ней?

«О Алекс! Мое сердце разбито, я – твоя!» – подумала она наполовину в шутку, наполовину всерьез.

– Ну?

– Насчет Клаудии и меня…

– Мне кажется, – быстро сказала Лаки, страшась тех слов, которые вот-вот должны были сорваться с его губ, – что мы говорили об этом уже достаточно. В любом случае сейчас не самое подходящее место и время, чтобы начинать все сначала.

– Но нам надо поговорить! – настаивал Ленни. – Я хочу все тебе объяснить. Я знаю, тебе не нравится, что мы живем вместе в отеле, но у меня не было никакого выбора. Что мне оставалось делать, сама посуди? Клаудия никого здесь не знает, и ей совершенно некуда было идти. У Леонардо к тому же проблемы со слухом, и я устроил его на прием к лучшим врачам. Ему сделают операцию, и он, возможно, будет слышать как все люди.

– Это не твои проблемы, Ленни.

– Нет, мои. Я сделал Клаудии этого ребенка.

– Откуда ты знаешь, что он – твой сын? У Клаудии нет никаких доказательств…

– Посмотри на Леонардо внимательнее. Он похож на меня как две капли воды – какие тут еще нужны доказательства?

– О-о-о! – только и сказала Лаки.

Ленни внимательно посмотрел на нее.

– У меня есть один план, – начал он осторожно.

– Какой? – спросила Лаки, глубоко затягиваясь сигаретой.

– Я нашел дом, где они будут жить, и я хочу, чтобы ты приехала взглянуть на него.

– Почему это я должна смотреть дом, в котором они будут жить? – удивилась Лаки.

– Потому что ты тоже должна принять в этом участие и помочь мне. Тебе кажется, что ты находишься по одну сторону баррикады, а по другую – я, Клаудия и Леонардо. Это не так. Мы с тобой – ты и я – должны вместе подумать, как справиться с этой трудной ситуацией. – Ленни посмотрел на нее пристально и серьезно. – Я просто не могу выразить, как я рад видеть тебя, – сказал он неожиданно. – Мне так не хватает тебя, любимая.