Приговор приведен в исполнение
Шрифт:
Разогнавшись, «Скания» с блистающей на солнце сигарой цистерны помчалась по шоссе, оставляя за собой шлейф сизоватого дыма. Успокоенный скоростью, лучшим лекарством для дальнобойщиков, Джованни подумал, что на магистрали можно отколоть финт и оторваться от колонны. Но, поразмыслив, решил не дразнить худосочного мафиози с расшатанными нервами, представляющего интересы могущественной организации.
«Какая пакость плещется в бочке? – развлекался внутренним монологом водитель. – Танкер, по словам портовиков, доставил светлые нефтепродукты из бывшего Союза. Но при чем здесь спиртово-ацетоновая
Выместивший злобу «лейтенант» вел автомобиль спокойно, но его сосед частенько оборачивался назад и изучал убегавшую ленту шоссе. Достав пистолет и положив оружие на колени, он сказал:
– За нами едет серый «Улисс».
– Дорога здесь одна. Куда туркам деваться? – беспечно откликнулся плюгавый.
Мафиози нажал на кнопку, и оконные стекла скользнули вниз. Высунув голову, он долго смотрел на микроавтобус, сохраняющий дистанцию.
– Я узнал парня с усиками, – глухо сказал неаполитанец.
Приготовившийся выдать какую-нибудь гадость «лейтенант» повернулся к собеседнику, и его язык застрял между зубами. По лицу мафиози градом катился пот.
– Это Тургут – поставщик опиума. Я видел его на банкете у каппо за столом для почетных гостей…
Как по команде, все разом оглянулись, и эта паника не осталась незамеченной. Машины следовали друг за другом почти с равными интервалами в сто пятьдесят – двести метров. «БМВ», ведомый дрогнувшей рукой «лейтенанта», вильнул, словно собираясь пойти на обгон.
– Все, ребята, конечная станция! – шевельнул бескровными губами турок, вдавив ногтем кнопку радиодатчика.
Взрыв грохнул тяжело и веско.
Машина неуправляемым волчком закружилась по шоссе под какофонию скрежещущих, разрываемых покрышек. Перевернувшись на крышу, она пронеслась метров двадцать и встала на исковерканные колеса, охваченная рыжим пламенем, внезапно ставшим белым. Запертые в смертельной ловушке, покалеченные люди горели заживо, завидуя в эти краткие мгновения мертвецам. Потом к небу поднялся угольно-черный дымовой гриб, раскачивающийся на ежесекундно распухающей ножке.
Взрывная волна докатилась до «Скании». Кабина содрогнулась, и в зеркалах заплясали отблески зарева. На долю секунды Спалетти, оглушенный ревущим звуком, лавиной пронесшимся над шоссе, потерял контроль над трейлером. Машину занесло на встречную полосу. Совладав с управлением, Джованни остановил двадцатитонную махину.
– О, Господи! – хриплое восклицание вырвалось из пересохшей глотки дальнобойщика.
Костер с дымовой завесой в полнеба казался декорацией к масштабному фильму катастроф. Корпус лимузина, находившегося в эпицентре гигантского пожарища, угадывался лишь по смутным линиям.
Сквозь дымовую вуаль, вычертив почти что острый угол, прорвался микроавтобус, заблокировавший по диагонали пространство между грудой плавящегося металла, резины,
– Мадонна, спаси и помилуй! – шептал Спалетти, открывая застежки крепления огнетушителя.
Достав баллон, он выпрыгнул из машины, подсознательно понимая – помощь пассажирам «БМВ» не понадобится. Заслоняясь локтем от огнедышащего вихря раскаленного воздуха, Джованни бежал к костру, встряхивая бесполезный огнетушитель.
Из мглистой тьмы пожарища выступил мужчина, с кошачьей грацией извлекая из-под мышки пистолет, удлиненный глушителем.
– Подними руки!
Пенистая струя, с шипением вырвавшаяся из сопла красного баллона, сделала мужчину похожим на Деда Мороза. Он выстрелил вслепую. Пуля, вжикнув, царапнула плечо непроизвольно пригнувшегося дальнобойщика. Не чувствуя боли, Джованни метнул баллон, и тот угодил в грудь стрелявшему. Глухо ойкнув, он заорал, вызывая подмогу:
– Мустафа!
Порыв ветра отбросил дымовую завесу, унося черный хвост в долину. Багровый отсвет пожара сливался с ярким светом итальянского солнца, и этот объединенный блеск нестерпимо резал глаза, слезящиеся от едкой гари.
Закашлявшись, дальнобойщик повернулся и опрометью бросился к «Скании». Оступившись, он припал на левое колено, словно стайер, берущий старт перед забегом. До трейлера, ждущего хозяина с распахнутой дверью и рокочущего на холостых оборотах двигателем, было метров сорок.
– Встань на колени! Руки за голову! – Громила с автоматом под мышкой стоял, широко расставив ноги, за спиной дальнобойщика.
По телу Джованни прошла волна дрожи. Подчиняясь гипнотическому сипению громилы, который будто вылез из преисподней, водитель медленно поднял вмиг налившиеся свинцом руки.
– Мустафа, пришей пожарника! – передоверил исполнение приговора Карапуз, спешивший полюбоваться обугленными телами в салоне «БМВ». – Кемаль, утри рожу и давай за руль трейлера!.. Быстренько, ребятки, у нас все получилось!
Убийца, взявший на мушку скорченную фигуру коленопреклоненного человека, промаршировал по асфальту.
Ствол «беретты» уперся в затылок Джованни Спалетти, шепчущего отходную молитву.
Одинокий бродяга устроил пикник у обочины.
Сидевший на мотоцикле Святой дожевывал безвкусный бутерброд с резиновыми сосисками, насильно проталкивая пищу большими глотками отвратительно теплой колы. Снятый шлем валялся под щитом указателя, и изумрудная ящерица, высунув раздвоенный язык, уже обследовала его на предмет строительства гнезда.
«Давай, дорогуша, заселяйся. Тебе будет удобно выводить в этом котелке потомство, – мысленно разговаривал со смелой длиннохвостой соседкой Святой. – А я опять остался один. Вот такая хреновина, уважаемое пресмыкающееся».
Точеная головка ящерицы, по форме напоминающая трапецию, вдруг пригнулась к земле. Быстро перебирая лапками, приятельница Святого юркнула в траву. Он распрямился, прислушиваясь к рокоту, доносившемуся из-за изгиба шоссе.
«Надо сменить позицию. Отвратительный сектор обзора. Вернусь-ка я к перекрестку».