Приговор приведен в исполнение
Шрифт:
Служителей правопорядка, привалившихся мягкими местами к капоту машины, обдало ветерком.
– Как нарезает, скотина! – с тихой меланхолией произнес старший патруля, не сдвинувшись ни на сантиметр.
– В ад несется ангелочек, – уловив настроение командира, лениво отозвался подчиненный.
– Как думаешь, сколько на спидометре?
– Сто пятьдесят минимум…
– Подходящая скорость, чтобы свернуть башку…
– Или взлететь под облака, – поддакнул полицейский, внутренне радуясь тому, что шеф похерил инструкции и не бросился в погоню за сумасшедшим рокером.
Денек,
Случайность бывает или роковой или счастливой. Третьего не дано.
У Джованни Спалетти, водителя большегрузного трейлера, случайность составляла неотъемлемую часть жизни. Работа дальнобойщика перенасыщена риском и непредвиденными ситуациями: то на ночной стоянке прицепятся какие-нибудь подонки, то взрежут тент фуры и украдут не принадлежащий тебе товар, то разбушуется непогода, когда машина загибается на трудном отрезке трассы. Не работа – сущая морока. Тем более если горбатишься на прижимистого директора фирмы, готового удавиться за лишнюю лиру.
По жизни Спалетти шла черная полоса. Неудачи преследовали его после рейса в Россию. Въедливый следователь городской Генеральной прокуратуры раскопал финансовые махинации грузоотправителя, якобы связанного с каморрой – неаполитанской мафией. Спалетти таскали на допросы, семью затерроризировал ночными звонками доброжелатель, советовавший не болтать лишнего. История постепенно заглохла к обоюдному удовлетворению хозяина транспортной фирмы и ловкача, отправившего в Россию забракованное мясо. А синьор Спалетти пытался поправить ударным трудом подорванный вынужденным простоем семейный бюджет. Банк требовал выплаты кредита с набежавшими процентами, домовладелец повысил квартплату.
Иногда человек попадает в замкнутый круг и начинает носиться, словно белка в колесе, надеясь найти выход, и, чем быстрее растрачивает силы, тем уже становится круг, превращаясь в удавку на горле.
Беда одна не ходит. У альпийского тоннеля грузовик Спалетти «поцеловался» с трейлером другого дальнобойщика, потерявшего ориентацию из-за внезапно опустившегося густого тумана. Ремонт кормильца – белой «Скании», приобретенной в кредит, свел семейные финансы к нулю. Стараясь выправить положение, Джованни Спалетти пахал, как проклятый, шутя, что нажитыми на заднице мозолями можно вместо пресса давить виноград в деревне у родственников.
Вдобавок к вышеупомянутым неприятностям хозяин транспортной фирмы «Наполи спедиционале транскарго» зажимал выгодные международные рейсы, распределяя их среди своих людей, а трейлер Джованни мотался по стране.
Звонок шефа поднял дальнобойщика с постели – узкого скрипучего гроба в дешевеньком мотеле, где Спалетти заночевал перед возвращением домой.
– Джованни, дрыхнешь? – Оптимистический рев босса разрывал трубку. – Как славно, что ты не смылся и оставил координаты! Подвернулась работенка!
Не отрывая голову от подушки, водитель попросил:
– Не голоси, как проститутка, которой не заплатили. Я еще на восточном побережье. К утру буду в городе.
– Утром тебе надо подрулить к нефтяному терминалу… – Шеф взахлеб принялся уточнять местоположение порта. –
Спросонья дальнобойщик, поднятый среди ночи, туго соображал. Он сел, свесив ноги с кровати, посмотрел на часы:
– За грузом поехал Ринальдо. Разве он не добрался до порта?
В трубке раздалось хрюканье, словно перед голодным кабаном выставили корыто отрубей, куда он погрузился по самое рыло. Дальний родственник босса был некогда напарником Спалетти, но теперь гонял двадцатитонные махины самостоятельно.
– Сосунок, сопливый шалопай, вообразивший себя гонщиком… – заливисто стенал хозяин «Наполи спедиционале транскарго». – …Ринальдо врезался в опору эстакады. Не справился с управлением, представляешь!
Перспектива не возвращаться порожняком, а следовательно, пополнить кошелек в другой ситуации обрадовала бы дальнобойщика, но авария приятеля – гнусный подарок фортуны.
– Живой? – не рассусоливая, спросил о главном подскочивший водитель.
Перебарщивая с фальшивой скорбью, босс, завывая, точно тенор в итальянской опере, пустился в пространный ответ:
– Я просил придурка не лихачить и не заглядываться на сиськи бесстыжих иностранок, разъезжающих в машинах с открытым верхом. Я просил не чесать яйца на трассе…
– Живой? – рявкнул Спалетти, присовокупив отборное богохульство по поводу трепливости босса.
Тот официально сухо отрапортовал:
– Повреждена грудная клетка и перелом обеих ног. Пока без сознания… Умывай рожу, Джованни. Утром машина должна стоять у ворот порта. Груз принадлежит людям, которые не любят ждать. – Сделав паузу, шеф добавил: – Плачу по тройному тарифу.
С тяжелым сердцем Джованни отправлялся в непредвиденный рейс. Неслыханная щедрость босса грозила обернуться очередными неприятностями. Спалетти усвоил эту закономерность как «Отче наш». Скользкий малый, по упорно циркулирующим слухам, оказывал услуги каморре, предоставляя водителей фирмы для перевозки контрабанды. Пока никто не погорел, но каяться за тюремной решеткой дальнобойщик не собирался.
«Обзаведусь какой-никакой деньгой и меняю вывеску. Из „Наполи спедиционале транскарго“ пора уходить, иначе выведут в наручниках», – постановил Спалетти.
В пункте назначения белую «Сканию» без прицепа тормознули у полосатого шлагбаума, перекрывающего въездную дорогу на территорию порта. Плюгавый типчик выпорхнул из черного «БМВ», одергивая полы измятого пиджака, топорщившегося под левой подмышкой. По пожеванной крысиной физиономии плюгаша можно было понять, что ночевать ему пришлось в машине. Молчаливый, точно древнеегипетская мумия, человек с неприятной внешностью грубо всучил водителю папку, содержащую необходимые для получения груза документы, и тявкающим голосом кастрата приказал ехать к серебристым ангарам портовых складов. Затем он кубарем выкатился из кабины «Скании», пошушукался с охраной и чиновником таможенной службы, курившим сигарету за сигаретой, несмотря на таблички, предупреждавшие о запрете курения по всей территории терминала. Проштампованные бумаги крысинолицый субъект сложил в папку, которую метнул на сиденье рядом со Спалетти.