Приговорённые к счастью
Шрифт:
Ракеты стояли стройным рядом по возрастанию размеров древних космических кораблей. Первая с правого края была не выше колена, а длинный шпиль последней подпирал потолок. Начинала выставку несуразно маленькая фигурка человека в серо-зелёной форме и фуражке, стоявшего рядом с кораблём средних размеров под номером В-2 и махавшего высоко поднятой рукой.
Напротив каждого макета висела латунная рамка с витиеватой гравировкой в заглавии и со вставленной поясняющей запиской. Всё на латинице. Язык – немецкий Альберта – Бальтазар отчасти понимал.
Он
Даты в описаниях (видимо, годы производства) соответствовали временам Альберта и эпохе самого Бальтазара. Какой же древний хлам!
Вскоре Бальтазар понял, что экспонаты выстроены по годам выпуска, а не по росту. Просто каждое следующее изделие было выше и массивнее своего предшественника. Любопытный подход к развитию… Бальтазар в недоумении рассматривал нелепые громоздкие сооружения и читал их характеристики. Высота и вес кораблей приводили его в замешательство.
Он бросил взгляд на Дмитрия, который, убрав телефон, ходил около висящего в воздухе монаха и кхекал.
– Уважаемый! – Дмитрий помахал монаху рукой. – Мы к господину Вернеру. Дело срочное! Вы случаем не секретарь? Позовите сюда кого-нибудь!
Но монах презрел или не услышал его.
– Может, болванчик? – спросил Бальтазар, отвлёкшись от очередного гротескного творения. – В качестве дополнения к прочей восточной мишуре?
– Да нет, живой: дышит, шевелится и поглядывает, что вокруг делается. Почесался пару раз в неприличном месте… Эй, мы же не в гости на чаёк заскочили! – Дмитрий ещё раз махнул рукой равнодушному монаху.
Насупившись, Дмитрий вытащил из кармана золотистую с серебряной каймой карточку.
– Визитка Вернера, – пояснил он. – Эй, уважаемый, – раздражённо произнёс Дмитрий, показав монаху карточку.
Тот ответил ему ленивым прищуром и прикрыл глаза.
– Она что, настоящая? – изумился подошедший Бальтазар.
– Целиком: и пластик, и золотые буквы. По почте прислал. Мол, жду тебя в любое время, – с сарказмом добавил Дмитрий и протянул визитку Бальтазару.
Тот взял, посмотрел, пощупал – м-да, драгоценная вещица. Каприз триллионера: раздавать окружающим материальные предметы, а не их фантомные модели. Видимо, чтобы оценили достаток дарителя.
– Что Вернер, ты ему звонил? – спросил Бальтазар, вернув карточку.
– Линия всё время занята, – вздохнул Дмитрий. – Написал ему, что мы прибыли.
Бальтазар достал чётки и стал их перебирать, задумчиво глядя на возвышавшегося перед ним монаха. Тот, приоткрыв один глаз, покосился на усердно шепчущего человека, перебирающего каменные бусинки с отстранённым лицом, и улыбнулся ему. Бальтазар, ощутив под пальцами крупную разделяющую бусину с подвязанным крестом, замер,
– Нужно воскрешать первого близнеца, – не подумав, выдал Бальтазар, удивлённый догадкой о том, что вся та ахинея про «жизнь – иллюзорную боль», которую, со слов Валеры, нёс Фома, могла иметь начало в восточной мистике «Реактивных зигзагов».
– Да-да, конечно… – меланхолично проговорил Дмитрий, запустив руку в карман. – Надо ещё раз звякнуть… Стой! Кого воскрешать? – спохватился он. – Суицидника?! Ни за что! Говорили же! И вообще, при посторонних… – шепнул он, показав глазами на неподвижную фигуру.
– Посторонние для начала должны присутствовать, – хмыкнул Бальтазар, не желая признавать оплошность. – А этот, похоже, потусторонний и отсутствует.
Дмитрий, недовольно крякнув, повернулся к Бальтазару.
– Давно не видел тебя с чётками, и лицо вдруг стало необыкновенно одухотворённое. Неужто тибетский монах так благотворно влияет? – язвительно проговорил он.
– Задуматься уже нельзя, – невнятно пробормотал Бальтазар, убрал чётки и попытался сделать лицо попроще.
Повисшую тишину сопровождало сонное сопение монаха.
– Вы уж извините за такое долгое ожидание, – произнёс чей-то смущённый и взволнованный голос.
Они резко обернулись, но никого не увидели.
– Забыл предупредить, отвлекли… Дела, дела! – вещал голос. – Я уже здесь…
Появившаяся в стене дверь распахнулась будто от порыва ветра. В приёмную влетел запыхавшийся человек и скорым шагом направился к ним. Ничем не примечательный шатен с приятным лицом и округлым подбородком, в брюках и белой рубашке – глава корпорации. Бальтазар узнал его.
– Ещё раз прошу прощения, что вам пришлось ждать, – тихо сказал Вернер. – Дима, здравствуй!
– Здравствуй, Вернер! – так же шёпотом поприветствовал его Дмитрий. – Ты знаешь, мы прибыли поговорить насчёт того происшествия…
– Да-да, – горячо зашептал Вернер, горестно всплёскивая руками. – Ужас, какой ужас! Я готов, задавай вопросы.
– Дело ведёт мой сотрудник Бальтазар, – Дмитрий обернулся и похлопал того по плечу. – Я здесь… в качестве дружеской помощи, присмотреть, кхм…
– Господин главный инженер, вопросы я буду задавать вашему пилоту, для чего заберу его на повторный допрос, – отчеканил Бальтазар. – Но если вам, уважаемый, есть что сказать, говорите, мы вас внимательно выслушаем, – добавил он, глянув на скисшего Дмитрия.
Вернер сморщился, как от зубной боли.
– Просто Вернер, и, пожалуйста, тише! – он показал на монаха, заелозившего на невидимой подушке. – Пожалуйста, пройдёмте в мой кабинет. Не будем мешать человеку.
Он с благоговением посмотрел на монаха, который тихонько раскачивался из стороны в сторону, медленно выпрямляясь и ещё медленнее растягивая кончики губ в блаженную, почти невозможную улыбку на совершенно отрешённом лице.