Приход ночи
Шрифт:
— Я сейчас на другой работе.
— Почему?
— Ну как… Деньги. Тем более, если ты будешь у меня, мне нужно зарабатывать на двоих.
— А…
Я сжала зубы. Мысль о том, что Таня возьмет меня на содержание, чуть не вызвала во мне новый взрыв ярости. Я не могла принять правду, наверное, не сумею принять никогда.
— Тебе это не нравится? — спросила Таня.
— Что?
— То, что я говорю?
Пришлось ответить честно:
— Пока не знаю. Ты уже все рассчитала?
— Пыталась.
— А где ты сейчас?
— Да так, одна контора. Чушь, но главное — деньги. На них мы можем жить вдвоем вполне нормально, иногда даже шиковать.
— А моя квартира?
— Решим. Не это главное.
— А что?
— Ты.
— Мое согласие?
— Я тебя, конечно, не тяну насильно, но подумай хорошо. Это же не жалость, которая тебе не нравится. Это необходимость. Я тебя не брошу.
— Почему?
От Тани шел легкий запах дорогого табака. Мне вновь, как не раз за последнее время, захотелось курить. Тот случай, когда все отдашь за сигарету.
Таня наклонилась ко мне, приблизив наши руки к своему лицу.
— Я тебя не брошу. Неужели ты не понимаешь?
— Я там буду в качестве кого? Приживалки? Или любовницы?
Таня резко отстранилась.
— Может, не надо так? — спросила она.
— Извини.
— Ты мне нужна. Я не могу без тебя. Очень боялась, что мы никогда не увидимся, что ты пропала бесследно, навсегда. Я чего только не передумала за то время. Ты… просто живи. Мне достаточно того, что ты будешь рядом.
— Спасибо. Правда.
— Согласна?
— Да.
Таня прикоснулась сухими губами к костяшкам моих пальцев, мимолетно, в неосознанном порыве, и отстранилась. Вторая моя рука была свободной. Я протянула ее по направлению к лицу Тани. Подушечки пальцев заменяли мне глаза. Касание было мягким, дрожь прошла по спине. Вот ее нос, щеки, скулы.
Как странно трогать их, чувствовать рельеф кожи, ее гладкость. Я нашла ее губы, поняв, что они растянуты в улыбке. Я сама непроизвольно ответила своей улыбкой, потом захихикала, словно ребенок, играющий с матерью.
— Щекотно, — сказала Таня, когда я провела указательным пальцем по ее верхней губе.
Дальше я обследовала ее отросшие волосы.
— Зачем они тебе?
— Буду дальше растить — на работе требуется. Более чтобы презентабельный вид был.
— Ага.
Я погладила ее по голове, испытывая огромное удовольствие, почти сексуальное. Это меня испугало и заставило прекратить. Мои ладони проскользнули по Таниным плечам, по рукам.
— Все так же, — заключила я.
— И ты…
— Кроме глаз.
— Я люблю тебя и так. Мне неважно.
— Не важно?
— Мои чувства не могут измениться, — сказала она.
— Смотри. Ты
— Придется потерпеть.
— Ладно. На том и порешили.
По правде говоря, я не была целиком уверена, что правильно поступила, но в тот момент не могла мыслить трезво. Слишком быстро произошло возвращение в нормальный мир. Я еще не адаптировалась в нем, не свыклась со своим новым статусом, не поборола всю боль, не ответила на главные вопросы.
Я была рада, что Таня решила за меня. В самом деле, куда я могла податься после больницы? К себе домой? В пустую квартиру, где буду жить на инвалидную пенсию до конца жизни, постепенно сходя с ума от одиночества? Таня прекрасно знала, что это не выход. Она любила меня, поэтому иных вариантов даже не рассматривала. Я подумала, какую цену мне придется заплатить за это. Вряд ли я сумею ответить Тане на ее чувства, а значит, буду поступать нечестно.
Ничего взамен мне ей не предложить.
Эти сложные и болезненные вопросы я решила оставить на потом.
Заглянула дежурная сестра и сказала, что у нас еще только двадцать минут. Таня заерзала на стуле.
— Подожди. Никто тебя не выгонит. Я тут важная персона. Я могу попросить еще хоть час.
— Важная?
— Ты не видишь? У меня отдельные хоромы. И никого не подселяют. По ночам мне снятся счета, которые надо будет оплачивать…
— Да ладно. Прорвемся, подруга, — улыбнулась Таня, погладив меня по руке. — Деньги приходят и уходят.
— Что ты принесла? — спросила я и пожалела об этом. Мне было стыдно. Я и предположить не могла, что Таня приступит к делу так сразу.
Оказывается, она купила мне новый сотовый и подключила его. Не слушая моих протестов, Таня сунула его мне в пальцы и приказала не канючить.
— Телефон твой. Не выбрасывать же мне его на помойку? Или выбросить?
— Нет… Спасибо.
— Перестань. Будешь мне звонить, а я тебе. Не то ты протухнешь здесь от безделья. Когда выписать обещают?
— Не знаю, я не спрашивала. Еще неделя, как минимум, думаю. — Я сжимала трубку-раскладушку в руках, не зная, что с ней делать.
— Тебе трудно будет набирать эсэмески… Ты не помнишь, где клавиши и регистры. Но позвонить сумеешь. Вот тут и тут…
— Я помню. С этим справлюсь. Спасибо.
Помимо телефона, Таня принесла шампунь, мыло, зубную щетку, пасту, тампоны, дезодорант, нижнее белье, пару теплых кофт, колготки, носки, двое джинсов. Обещала, что обувь принесет в следующий раз. Еще в пакете был MP-3 плейер.
— Не знаю, чего бы тебе хотелось послушать, но я нарезала шестьсот мегабайт разной ерунды, так что выбирай сама.