Приказ №1
Шрифт:
— Присаживайтесь.
Кравцов, не торопясь, подошел к табурету, сел, разгладил руками бороду и молча уставился на Михайлова.
— Я — начальник Минской милиции. Хочу с вами побеседовать об убийстве нашего сотрудника.
— А я почем знаю, кто его убил, — пожал плечами Кравцов. — Я к тому времени был уже арестован и находился на первом этаже.
Михайлов некоторое время в упор смотрел на Кравцова. Спокойный, но в то же время строгий взгляд, застывшая в уголках губ недоверчивая улыбка наводили на мысль, что он видит собеседника насквозь. Кравцов нервно передернул плечами, по лицу
— Что вы так на меня смотрите? Я же вам русским языком сказал, что ничего не знаю...
— Нет, господин Кравцов, знаете, — спокойно перебил его Михайлов. — А смотрю я на вас потому, что понять пытаюсь: на что вы надеетесь? Большинство руководителей контрреволюции в Минске нами арестованы. У вас в доме обнаружено оружие, документы, свидетельствующие о вашем личном участии в заговоре. Вы не ребенок и понимаете, что это для вас означает в условиях военного времени. Поэтому даю вам совет: не тяните. Воспользуйтесь случаем, что я, начальник милиции, сам к вам пришел. Завтра, возможно, вы захотите дать правдивые показания, но как бы не было поздно. Не думаю, что вы упустите этот, пожалуй, единственный шанс. Тем более что заговор Корнилова безнадежно провалился.
— Вы так считаете?
— Это объективная оценка ситуации. Мы сумели опередить вас, господин Кравцов, да иначе не могло быть. — Михайлов посмотрел на часы. — У меня очень мало времени.
Кравцов махнул рукой:
— Хорошо, гражданин Михайлов. Я назову убийцу. Но, поверьте, я тут ни при чем. Просто в последнее время у меня в доме стало появляться много людей, были среди них и такие, кто интересовался моими личными вещами и ценными предметами. Я понял, что могу в один прекрасный момент оказаться жертвой ограбления, и попросил друзей подыскать мне охранника, ну как бы личного телохранителя. Неделю назад привели мужчину с самыми лучшими рекомендациями. И он стал жить в моем доме. А когда ваши нагрянули, видно, спрятался в кладовке.
— Как его фамилия?
— Честное слово, не знаю. Но у него необычная, я бы сказал, уникальная кличка — «Папа римский». Я как-то поинтересовался, откуда эта кличка. Оказывается, года четыре назад он, угрожая силой, пытался обложить многих священнослужителей налогами. А иных просто-напросто обворовал. За это его судили, но после февральской революции он кое-кому понадобился и оказался на свободе.
— Кто вас с ним познакомил?
Кравцов замялся:
— Я бы не хотел...
— Ну полноте, Лев Спиридонович, — поднялся Михайлов. — Вы же сами понимаете, как подвел вас этот «Папа римский».
Кравцов вздохнул, подумал немного и кивнул:
— Да, конечно. Мне прислал «Папу римского» бывший полицмейстер города.
И Кравцов вдруг с жаром начал убеждать Михайлова, что он не хотел такого поворота событий, что «Папе римскому» вовсе запретил показываться людям на глаза, а тот, видно, со страху поднял руку на работника милиции. Михайлов перебил его:
— Если вы действительно хотите убедить меня в своей искренности, то расскажите без утайки все, что вам известно о заговоре. Поймите, путч провалился и питать надежды, что Корнилов придет на помощь — блеф, наивность. Вы же должны все взвешивать реально...
И Кравцов решился:
— Хорошо,
— Отлично! Вот вам бумага, чернила. Садитесь и пишите, а я вынужден оставить вас. Вместо меня придет наш работник. Не сочтите за труд ответить и на его вопросы. Договорились?
Кравцов кивнул, а Михайлов вышел распорядиться, чтобы позвонили в штаб милиции и попросили Крылова-старшего немедленно приехать в тюрьму.
От штаба до тюрьмы было недалеко, и Антон Михайлович не заставил себя ждать. Михайлов поручил ему продолжить допрос Кравцова, а сам поспешил в штаб. Рассказал Гарбузу о разговоре с Кравцовым и поручил ему:
— Ты должен как можно скорее выяснить фамилию «Папы римского» и арестовать бандита. Возьми в помощь Алексея Крылова и Шяштокаса.
Шяштокас еще не смирился со смертью друга, ушел в себя, был хмур и неразговорчив. Но когда Гарбуз сообщил ему о задании Михайлова, оживился и с готовностью спросил:
— Что мне делать?
— Сходи за Яцкевичем. Помнишь его?
— Этого надзирателя? Конечно, помню. Где он живет?
Гарбуз назвал адрес.
— Скажи ему, что Гарбуз, мол, велел кланяться и очень просил прийти.
— Может, в ножки ему упасть? — У Шяштокаса недобро блеснули глаза.
Гарбуз понимал, что Шяштокас не питает особой симпатии к надзирателям, но, не будучи вправе полностью раскрыть, кто такой Яцкевич, предупредил:
— Прошу, будь с ним повежливей. Пойми, не каждый, кто попал на службу в тюрьму, — зверь. Есть среди них и люди.
Шяштокас ушел, а Гарбуз, увидев в коридоре Галкина, приказал:
— Григорий, разыщи и пришли ко мне Крылова-младшего.
Алексея Гарбуз направил, как имеющего в этом деле опыт, порыться в полицейских и судебных архивах:
— Данные о «Папе римском» там есть наверняка, ты только будь повнимательнее. Если удастся, побеседуй с бывшими сотрудниками уголовной полиции. Они его должны хорошо знать.
После этого позвонил Михайлову и доложил о принятых мерах. Михайлов сказал:
— Хорошо. А теперь давай ко мне. Тут пришел Антон Михайлович, он в тюрьме допрашивал Кравцова. Прикинем, что дальше делать.
У Михайлова Гарбуз первым делом прочел показания Кравцова.
— Так что, выходит, мы еще не всех заговорщиков выловили?
— Выходит, так. — Михайлов достал из выдвижного ящика стола несколько листов бумаги и протянул их Гарбузу: — Здесь фамилии контрреволюционеров, которых узнал Онищук. Имена некоторых из них называет Кравцов. Дело о «Папе римском» передашь Антону Михайловичу, а сам приступай к розыску этих лиц.
— Михаил Александрович, а как вообще дела? — спросил Гарбуз. — Я тут замотался и не знаю, что происходит на свете.
— Ну, кое-что могу сказать, — улыбнулся Михайлов. — Вчера отряд, который мы направили в Оршу, занял город и прервал связь «дикой» дивизии с Могилевом. Борьба с корниловщиной по всей не оккупированной немцами Белоруссии идет успешно. Словом, в ближайшее время контрреволюции каюк. Мне только что звонил Мясников. Комитет направил Любимова, Ландера, Кнорина и других руководителей-большевиков на крупнейшие заводы и фабрики: надо продолжить создание отрядов рабочей гвардии.